✔ Белорусы и польское восстание 1830 года - «Аналитика»
ПОХОЖИЕ
Читайте также:
Как Белая Русь вернулась в православие
Польша не собирается делиться с Белоруссией Тадеушем Костюшко
«Здешний край — исконно русский»: граф Муравьёв как реформатор Белоруссии
Кто на самом деле создал современную «белорусскую нацию«
Пытаясь изобразить Россию извечным врагом белорусов, белорусские националисты особое внимание уделяют польским мятежам, которые, по их мнению, были национально-освободительными восстаниями белорусов против «кровавого царизма». Приведём выдержку из книги Вадима Деружинского «Тайна белорусской истории»: «Именно Россия (то есть историческая Московия) на протяжении всей своей истории главным врагом на западном направлении видела Литву (Беларусь). На протяжении веков между ними шли кровавые войны. Оказавшись не по своей воле в Российской империи, белорусы вместе с поляками трижды поднимались на восстания — в 1795, 1830 и 1863 годах. Неудивительно, что царизм приложил значительные усилия для подавления и полного уничтожения национального самосознания нашего народа».
О том, как белорусы «вместе с поляками» «бунтовали» в 1795 и 1863 годах, автор этих строк писал не раз. Теперь посмотрим, насколько соответствует действительности «белорусскость» восстания 1830–1831 годов.
Несмотря на то, что на Венском конгрессе (1814–1815 гг.) русское правительство дало согласие на фактическое восстановление польской государственности в формате Царства Польского в составе Российской империи и даже даровало ему весьма либеральную по тем временам конституцию, поляки продолжали мечтать о независимой Польше в границах 1772 года, т. е. о включении в состав суверенного польского государства территории Белоруссии. За столетия пребывания Западной Руси в составе польско-литовского государства высшие слои общества подверглись тотальной полонизации, а западнорусская культура была низведена на уровень «попа и холопа». Многие знаковые деятели польской культуры XIX века (Адам Мицкевич, Михаил Огинский, Станислав Монюшко и другие) были связаны с территорией Белоруссии, что порождало в польском сознании восприятие этих земель как «своих».
В конце ноября 1830 года в Варшаве вспыхнул антирусский мятеж, который впоследствии затронул западные районы Белоруссии. Целью мятежа было восстановление Польши «от можа до можа». Польские националисты рассматривали Белую Русь как неотъемлемую часть Польского государства, а потому вопрос о национальном самоопределении белорусов в ходе данного восстания не то что не поднимался — он даже не приходил никому в голову.
В начале 1831 года для подготовки восстания в Белоруссии и Литве был создан Виленский центральный повстанческий комитет. Сочувствующий повстанцам самостийный историк Митрофан Довнар-Запольский писал: «Когда началось восстание в Варшаве, оно немедленно отразилось в Литве и Белоруссии. Весной 1831 года шляхта почти во всех городах Виленской губернии составила конфедерации, обезоружила местные инвалидные команды, провозгласила временное правительство и приступила к образованию войск из крестьян. Только Вильна и Ковно остались в руках правительства, но последний город скоро захвачен был восставшими. За Виленской губернией движение начало сказываться в соседних уездах Минской губернии и затем перекинулось в Могилёвскую. Ещё ранее оказалась охваченная восстанием Гродненская губерния».
Посмотрим, как же «сказалось» польское восстание в Минской губернии. На основе исследования историка Олега Карповича мы составили такую таблицу:
Социальный состав участников польского восстания 1830–1831 гг. в Минской губернии
Сословие
Общая численность
Участники восстания
% от всего сословия
Соотношение
Крестьянство
353.282 (1834г.)
120
0,03%
1 на 3019
Дворянство
28.531 (1834г.)
309
1%
1 на 92
Разночинцы (1)
---
165
---
---
Шляхта
---
69
---
---
Духовенство (2)
---
70
---
---
1 — студенты, чиновники, учителя, военнослужащие, врачи, адвокаты, служащие дворянских имений и т. д.
2 — 56 католических и 14 униатских священников
Как видим, крестьянство, из которого в то время состоял почти весь белорусский народ, осталось весьма равнодушным к восстанию (1 повстанец на 3019 собратьев по сословию). О том, какая у крестьян была мотивация участвовать в восстании, рассказывается в записке Минской губернской следственной комиссии шефу корпуса жандармов: «Люди низшего класса присоединялись обещаниями улучшения их состояния, а ещё более щедрою раздачею им денег. Сия приманка увеличивала шайки мятежников, но с прекращением оной толпы редели и с первым выстрелом рассеивались».
Общая численность повстанцев также весьма показательна. По данным Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, население Минской губернии в 1834 году составляло 930 632 человека. Следовательно, всего в польском восстании принимало участие 0,07% населения губернии (733 человека). Данные о социальном составе участников мятежа свидетельствуют о том, что роль первой скрипки в событиях 1830–1831 годов играли полонизированные верхи общества (дворяне и шляхта) при существенной поддержке со стороны католических и униатских священников. Из 733 восставших дворяне и шляхта составляли 51,5%, разночинцы — 22,5%, крестьяне — 16,4%, представители католического и униатского духовенства — 9,5%.
Белорусская народная песня о польском мятеже 1830–1831 годов. Источник: Романов Е.Р. Белорусский сборник. Т. 1. Киев, 1885.
Для того чтобы не было сомнений в национальной идентичности участников восстания, приведём два красноречивых фрагмента из воспоминаний «белорусского» повстанца Игнатия Клюковского:
«Во время нашего похода аж до самого города встречались нам везде женщины, которые угощали нас, где бы мы ни останавливались, и слушали со слезами на глазах наши патриотические песни, которые мы пели им, входя в каждое местечко. Везде радостно звучала забытая более чем за 20 лет песня „Ещё Польша не погибла“ <> После возвращения российской власти в Ошмяны разослали в разные стороны искать Тышкевича, Важинского и меня, а наши имения попали под конфискацию, чтобы взыскать ту сумму денег, которая была изъята из почты на расходы восстания. Члены Комитета Ванькович и Сорока исчезли заранее. С первым не знаю, что стало, а второго поймали черкесы в Крево и, закованного в кандалы, отвезли в Вильно. Этот уважаемый старик, который несколько раз видел поднимающееся из гроба Отечество, смело шёл на несправедливый суд, говоря с настоящей шляхетской смелостью: „Можете отобрать последние дни моей жизни, которая и так уже скоро закончится. Не много чем моя смерть вам пригодится. А Польша была и должна быть“».
Итак, резюмируем: восстание 1830–1831 годов было организовано польскими патриотами ради восстановления Польши «от можа до можа», а потому подавление данного мятежа правительственными войсками спасло белорусов от возвращения под польское иго.
В связи с этим примечателен инцидент, произошедший в Белоруссии в наши дни. 6 июня 2015 года в Могилёве был торжественно открыт бюст великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Эту скульптуру городу подарил фонд «Аллея российской славы» в честь 70-летия Великой Победы. Помимо прочего, на постаменте памятника был размещён отрывок из пушкинского стихотворения «Клеветникам России», написанного в связи с подавлением польского восстания 1830–1831 годов. Установка памятника и особенно отрывок из стихотворения «Клеветникам России» вызвали крайне негативную реакцию со стороны местечковых националистов, считающих польских повстанцев своими героями. Было озвучено требование снести памятник или по крайней мере убрать с постамента «агрессивный» отрывок стихотворения. В результате могилёвские власти пошли на поводу у националистов, удалив с памятника не понравившиеся им строки.
На наш взгляд, совершённый в Могилёве акт государственного вандализма должен рассматриваться всеми патриотами Белой Руси как крайне тревожный звоночек. Пример Украины показал, к чему может привести постсоветскую республику переписывание общерусской истории и «война с памятниками».
Кирилл Аверьянов-Минский
