✔ Путин и Трамп о Сирии: перевод с дипломатического - «Аналитика»
ПОХОЖИЕ
На встрече президентов РФ и США Владимира Путина и Дональда Трампа на полях G20 в Гамбурге было достигнуто соглашение о прекращении военных действий в одной из четырех зон деэскалации. Точнее, США должны «повлиять» в этом направлении на «умеренную оппозицию», а Россия — на президента Сирии Башара Асада.
Внешне — почти «ни о чем». Фактически — победа России. А также США, которых Россия убедила не плевать на могилы 3000 погибших 11 сентября 2001 года от рук террористов Аль-Каиды.
Напомним, что меморандум о создании четырех зон деэскалации в Сирии был подписан в Астане 4 мая в ходе межсирийских переговоров. Гарантами документа стали Россия, Турция и Иран. Вашингтон, сначала торпедировавший этот формат, а в апреле присутствовавший на переговорах в лице посла в столице Казахстана, в мае повысил уровень представительства до официального наблюдателя, отправив в Астану и.о. помощника госсекретаря по делам Ближнего Востока Стюарта Джонса. Госсекретарь США Рекс Тиллерсон «попросил Джонса посетить переговоры на этой неделе», сообщил тогда Госдеп между делом.
Еще через месяц в Гамбурге США активно подключились к сирийскому урегулированию фактически в роли четвертого гаранта наряду с РФ, Турцией и Ираном. Если не сказать, что несколько потеснили двух последних.
Четыре зоны деэскалации должны включить районы, все еще удерживаемые «умеренной оппозицией». Первая (с севера на юг) и самая крупная — условно зона «Идлиб» — включает почти всю одноименную провинцию и соседние территории провинций Алеппо, Латакия, Хама. Вторая лежит к северу от Хомса. Ее можно условно назвать «Растан» по названию третьего по величине города провинции после самого Хомса и Пальмиры. Третья — пригород Дамаска Восточная Гута. Четвертая — это две трети провинции Дараа, а также оставшаяся у Сирии часть провинции Кунейтра (ее большая часть — Голанские высоты — аннексирована Израилем) и несколько поселков на западе провинции Сувайда на границе с Дараа.
В соответствии с Астанинскими соглашениями, в зонах безопасности предстояло обеспечить доступ гуманитарных грузов, восстановление инфраструктуры, экономической деятельности и по мере продвижения всеобъемлющего урегулирования — легальных органов власти.
Для этого уже в течение первого месяца, т. е. к 4 июня, стороны должны были составить точные карты зон деэскалации, а для этого в свою очередь завершить подготовку карт «для отделения вооруженных оппозиционных группировок от террористических группировок».
Общепризнанные, как западной коалицией, так и Сирией, РФ и Ираном, террористические группировки — это запрещенные в России ИГИЛ (ИГ, ДАИШ) и «Ан-Нусра» — филиал Аль-Каиды в Сирии и Ливане.
Вот здесь стороны и столкнулись с проблемой, вернее, в очередной раз встали перед проблемой, которая мешает урегулированию уже полтора года, с начала первых попыток поиска эффективного сотрудничества между двумя антитеррористическими коалициями. Это отношение к Ан-Нусре.
С ИГИЛ все стало понятно и необратимо почти сразу. Как рассказал с нотками сожаления один из американских авторов, ИГИЛ публичными казнями заложников, массовым истреблением иноверцев и разрушением памятников истории «продемонстрировал неправильную стратегию», что, увы, сделало невозможным примирение с ним когда-либо при каких-либо обстоятельствах. Читай: если бы ИГИЛ не демонстрировал свою людоедскую идеологию слишком открыто, «цивилизованный мир» попытался бы найти общий язык и с ним. Но слишком многие в США, Турции, не говоря об «умеренной оппозиции» и монархиях Персидского залива, готовы были поверить, что Ан-Нусра потеряна не окончательно и принять версию ее… самоликвидации.
Дело в том, что американцы и европейцы никак не могли пожимать руки главарям Аль-Каиды под флагом Аль-Каиды. Чтобы устранить коллизию, Ан-Нусра, конечно, не свернула деятельность в Сирии, но сначала заявила о «разрыве» с Аль-Каидой, а затем даже сменила название с «Джабхат ан-Нусра» (Фронт помощи) на «Джабхат Фатх аш-Шам» (Фронт завоевания Сирии). Получилось немного странно: все же слово «помощь» звучит менее агрессивно, чем «завоевание», но кто из европейцев обратит внимание на такие детали? Зато новое название «затиралось» среди многочисленных «катаиб» (бригад), «лива» (дивизий) и прочих подразделений «завоевания» многострадального «аш-Шама».
Правда, группировка перестаралась, когда в марте 2015 года заявила о вступлении в коалицию нескольких «условно умеренных» организаций — «Джейш-аль-Фатх» (Армия завоевания). Чем только дискредитировала новых союзников: довольно известных «Ахрар аш-Шам» (полностью «Катаиб Ахрар аш-Шам» — «Бригады свободных людей Сирии»), «братьев-мусульман» и других, как было сказано, «условно умеренных».
В частности, «Ахрар аш-Шам» включена в список террористических организаций не только в Сирии, но и в Объединенных Арабских Эмиратах. Как известно, Саудия, Катар и ОАЭ имеют каждая собственную клиентуру в Сирии, Ливии, Йемене и далее — от Мали до Филиппин. Соответственно, чужие клиенты часто оказываются в списке террористов. Как показал кризис вокруг Катара, иногда — вместе со спонсорами. Вот такие различия в «сортах терроризма».
Хотя то, что Катар, обвиненный Саудией и Эмиратами в поддержке терроризма, тут же принялся сливать информацию о связях Саудии и Эмиратов с их террористами, вселяет определенный оптимизм. Как говорится, «искренне пожелаем удачи всем сторонам».
Предложенный Россией в Совбезе ООН проект резолюции с осуждением «Ахрар аш-Шам» (открытого союзника Аль-Каиды!), как террористической организации, западные партнеры провалили.
Чтобы хоть как-то подчистить хвосты союзникам по коалиции в январе 2017 года Ан-Нусра выплыла под новым брендом — как «Хайят Тахрир аш-Шам» (Комитет освобождения Сирии), тоже под видом коалиции, в которую, правда, были включены совсем уж малозначимые организации. При этом речь о ликвидации «другой Ан-Нусры» — «Джабхат Фатх аш-Шам» вовсе не идет: с нее только перетягивается часть внимания на «Хайят Тахрир аш-Шам».
Ни на что не намекая, обратим внимание на то, что хотя о создании второй организации было объявлено через неделю после инаугурации Трампа, работа была проведена явно намного раньше. Возможно, идея заключалась в дальнейшем виртуальном клонировании «ан-нуср», чтобы однажды бросить оппонентам упрек в паранойе: «И это — Ан-Нусра? И это?! И это?! Да вам вообще везде ан-нусры мерещатся!». Прием древний, как мир.
«Терпимость» западных партнеров к Ан-Нусре понятна: эта международная террористическая группировка — костяк антиправительственных сил в Сирии. Более того, большинство отрядов «умеренной оппозиции» находятся под ее оперативным командованием, если вообще не являются ее легальным прикрытием.
Повторим, речь идет об Аль-Каиде, ответственной за гибель 3000 американцев 11 сентября 2001 года и, между прочим, еще свыше 3000 американцев (в основном военных, а также сотрудников ЧВК) в Афганистане с 2001-го. Это не считая пары тысяч натовских союзников и десятков тысяч союзников афганских. Жертвы среди мирного населения подсчитываются.
Поэтому попытка обеления сирийской Аль-Каиды со стороны предыдущей американской администрации, заявления о «трудностях» отделения «умеренной оппозиции» от реинкарнаций Ан-Нусры были именно плевком на могилы погибших. Причем, это самое мягкое из возможных определений. Будем надеяться, что Гамбург закрепил перелом в отношении США к этой организации.
Рассмотрим зону деэскалации Идлиб на карте боевых действий в Сирии. Белые пятна это территории, контролируемые Ан-Нусрой. Как видите, часть сил террористической группировки «жмется» к границе Турции, относительно комфортно чувствуя себя под защитой турецкой ПВО: сирийская авиация уже потеряла здесь несколько машин.
Но это означает также, что почти все потоки оружия и боевиков через турецкую границу проходят через районы, контролируемые Ан-Нусрой. А если потоки идут через узкий горный участок на границе с провинцией Латакия, контролируемый «умеренными», то по пути даже к столице провинции Идлиб попадают во второе кольцо Ан-Нусры. Ну и каким же образом «умеренные» держат фронт, скажем, в южных пригородах Алеппо без взаимодействия с террористами?
На самом деле картина еще сложнее и сотни населенных пунктов, включая сам Идлиб и почти все относительно крупные города, находятся под совместным контролем «террористов и умеренных». Извините за неуместное цитирование: «нераздельно и неслиянно».
Только на одном южном участке зоны Идлиб террористы Ан-Нусры признают присутствие непосредственно у линии фронта. Никакой загадки. Именно здесь предпринимались неоднократные попытки прорваться к Хаме и к зоне Растан с дальнейшим отсечением от Дамаска приморских провинций Латакия и Тартус, а также единственной до сих пор трассы на Алеппо.
Последний раз тяжелейшие бои на этом направлении развернулись в марте — апреле текущего года, когда террористы («террористы-террористы» и «умеренные террористы») штурмовали уже окраины Хамы. Потерпев поражение и откатившись на исходные, «умеренная оппозиция» привычно заявила, что она здесь «не при делах»: этот участок фронта контролирует Ан-Нусра.
Ну и о каких границах зон деэскалации здесь может идти речь? О каком наступлении на террористов, не затрагивая «умеренных»?
О каких зонах деэскалации может идти речь в Растане и в Восточной Гуте, где — прямо анекдот — как раз накануне саммита G20 вспыхнули показательные перестрелки между «умеренными» и ан-нусровцами? Почему бы не показать наличие «здоровых сил» и в этих зонах деэскалации? Но поскольку по этим зонам США и Россия соглашения о прекращении огня не заключили, «бои» благополучно прекратились сразу по завершении встречи в Гамбурге. Похоже, Ан-Нусра и «умеренные» были неплохо осведомлены о повестке встречи двух президентов, и вряд ли утечка произошла с российской стороны.
Вытянувшаяся с запада на восток зона Растан разрезает север и юг Сирии, это источник постоянных угроз Хаме и Хомсу. Дать покой террористам в Восточной Гуте значит бесконечно получать новые артобстрелы, новые тоннели и теракты в центре Дамаска.
Террористы это и «Ахрар аш-Шам» — главный союзник Ан-Нусры в зонах Идлиб и Растан, и «Джейш аль-Ислам» (Армия Ислама) — в Восточной Гуте. Не следует называть все остальные группировки «подтанцовкой» или криминальными бандами, но эти две вместе с Ан-Нусрой (в ее разных обличиях) представляют девять десятых боевой мощи сил вне ИГИЛ, противостоящих правительству Сирии.
Все полтора года поиска принципов урегулирования правительство России пыталось донести до западных партнеров две очевидные мысли. Первая: фокусы с «переодеванием» и «подстрижкой бород» Ан-Нусры бессмысленны. Информация о ее и не только ее боевиках тщательно собирается и систематизируется — это вопрос безопасности не только Сирии, но и России, а также самих стран Запада. Вторая мысль: если какая-то группировка «умеренной оппозиции» находится под единым оперативным командованием с террористами, координирует свои действия с террористами, участвует в общих операциях с террористами, то эти «умеренные» — террористы. И они являются законной целью атак.
Итак, 7 июля Путин и Трамп договорились о прекращении огня только в одной зоне деэскалации — «Южной», «Юг», «Дараа».
Очевидно, именно Россия настояла на том, чтобы в дальнейшем эта зона называлась «Юго-Западом Сирии», а также, чтобы были перечислены провинции, на которые она распространяется: Дараа, Кунейтра, Сувайда. Причина понятна: пресечь возможность спекуляций о принадлежности к этой зоне территорий, занятых сегодня оппозицией, на которые не распространяется соглашение о зонах деэскалации. Это, в первую очередь, большой массив вдоль границ Иордании и Ирака, т. е. скорее, юго-восток Сирии (относящийся при этом к провинциям Дамаск и Хомс, не упоминаемым в меморандуме!), а также часть территории провинции Сувайда, но в противоположной стороне от зоны деэскалации.
Да, и в зоне «Юго-Запад Сирии» остаются несколько населенных пунктов, присягнувших Ан-Нусре, и даже свой «уголок ИГИЛ», как ни странно, на стыке границ Сирии и Иордании с Голанскими высотами, оккупированными Израилем. Будет интересно пронаблюдать, как «здравые силы» под эгидой США справятся с этой проблемой. Вероятно, проверенным способом «подстригания бород». Но в целом можно констатировать, что США в последнее время все же удалось очистить умеренную оппозицию в Дараа от откровенно фундаменталистских сил и влияния.
Так или иначе, но в полдень 9 июля соглашение о прекращении огня вступило в силу. Границы зоны деэскалации согласованы. В ближайшее время можно ожидать окончания переговоров по формату миссии наблюдателей и создания КПП, где будут нести службу также бойцы военной полиции РФ из Чеченской и Ингушской республик.
Похоже, сбывается наш прогноз («Схватка США и России за Ат-Танф: есть ли альтернатива?»), согласно которому, указанная зона деэскалации в конечном счете перейдет под эффективный контроль Иордании. Третьей стороной соглашения по зоне «Юго-Запад Сирии» вместе с РФ и США стала Иордания. Насколько известно, в работе над американо-российско-иорданским меморандумом на стадии его подготовки принимал активное участие и Израиль. Мониторинговый центр будет находиться в столице Иордании Аммане.
Идеальным решением стала бы эвакуация на Юго-Запад боевиков и членов их семей из Восточной Гуты и Растана. Шансов добиться этого будет больше, если Дамаск согласится с территориальным разменом Восточной Гуты и Растана на «клин» разрезающий Юго-западную зону и на часть провинции Кунейтра вдоль Голанских высот.
Для Дамаска, как мы писали ранее, открывается и окно возможностей в том, что Сирия потеряет выход к Голанским высотам (за исключением километров пяти у границы с Ливаном, где находятся истоки реки Авадж, важной для водоснабжения южного Дамаска; но и здесь возможно создание «вечной» демилитаризованной зоны). Башар Асад, даже не признавая Израиль официально, получит «технический повод» для прекращения состояния войны с Израилем, для снятия вопроса об оккупации теперь уже «иорданских» Голанских высот и «сионисткой оккупации Палестины» вообще.
Не разрушенной Сирии сражаться за «идеалы арабского мира» после того, как в ноябре 2011 года она была выброшена из Лиги арабских государств, когда против этого проголосовали только Ливан и Йемен, а даже Ирак воздержался. И сегодня, когда ускоренно зондируется почва для признания Израиля монархиями Залива.
Дамаску необходимо прорвать антисирийский фронт. На Юго-Западе это связано с меньшими издержками и сулит больший выигрыш, чем в предстоящем урегулировании отношений с Турцией, курдами, будущим суннитским государством распадающегося Ирака. Добившись урегулирования на юго-западе с Иорданией и косвенно с Израилем, расколов антисирийский фронт, Дамаск сможет вести последующие переговоры с более сильных позиций.
Война в Сирии началась в марте 2011 года с вооруженных столкновений в городе Дараа. Здесь же она имеет шанс закончиться.
Альберт Акопян (Урумов)
