Как бороться с лифтом, который ломается каждую неделю? У кого взять деньги на его замену? Как защитить себя и исключить несчастные случаи в подъемнике? ЛАЙФХАК на Ежегодно в России из-за неисправных лифтов происходит несколько десятков несчастных случаев, часть из них — со смертельным исходом. Правда, далеко не все освещаются СМИ так же, как прошлогодняя трагедия в московском ЖК «Алые паруса», где погибла дочь телеведущего Евгения Кочергина. Власти понимают проблему: замены требует 30% подъемников в многоквартирных домах. В 2017 г. на эти цели по федеральной программе планируют потратить 30 млрд руб. Директор екатеринбургского предприятия ПО «Комплекс» Андрей Минин уверен, что смена старого лифта на такой же, но только новый — лишь временное решение проблемы. И подъемники будут продолжать ломаться и падать, если всерьез не взяться за реформирование лифтового хозяйства. Причем, как сверху (из властных структур), так и снизу (жителям многоэтажек). Г-н Минин ответил на часто задаваемые вопросы в этой сфере — в специальном проекте . Фото: личный архив Андрея Минина 1 | Неисправные лифты — это действительно проблема? Под колесами автомобилей в год гибнут сотни людей, а здесь — единичные случаи. Единичные случаи — это резонансные дела с конкретными жертвами, о которых мы знаем из СМИ. Ежегодно же в России серьезно травмируются и гибнут в лифтах десятки человек, происходит несколько сотен несчастных случаев. Сейчас замены требует около 30% лифтов — а это почти 200 тыс. подъемников. Да, у нас их немного: 600 тыс. на всю страну, даже в Италии больше — 650 тыс. Но это не значит, что ими не надо заниматься. Кроме того, мы боремся за качество жизни. А о каком качестве может идти речь, если в многоквартирнике раз в неделю может ломаться лифт и вам приходится идти на 16 этаж пешком? 2 | Почему лифты ломаются так часто? Работа лифта зависит от качества оборудования, монтажа, обслуживания и срока эксплуатации. Конечно, российские заводы прилагают усилия для создания безопасных подъемников, но на кардинальные перемены в производстве идут неохотно. Качество монтажа и обслуживания лифтов зависит от того, каких специалистов и за какие деньги смогли привлечь застройщики или УК, но в целом по стране эти работы проводятся на низком уровне. В УК и ТСЖ, как правило, нет специалистов, которые разбираются в этом оборудовании и тех тонких вопросах, которые всплывают при эксплуатации. А именно они заключают договоры на обслуживание со сторонними организациями, стараясь максимально сэкономить (средняя стоимость месячного обслуживания лифта в девятиэтажке в Екатеринбурге — 3,5-4 тыс. руб.). При этом у нас в стране просто физически не хватает специалистов, которые могут проводить профилактику и ремонтировать подъемники — по хорошему, их должно быть раз в разы больше. Соответственно, обслуживают лифты не профилактически, а по факту их поломки. Если при этом произошел несчастный случай, конечно виновный будет найден и наказан, но в самой системе ничего не изменится. 3 | Почему бы нам просто не «пересесть» на лифты зарубежного производства? Во-первых, быстро это не сделать, даже если сильно захотеть: лифтов у нас все-таки довольно много. Во-вторых, закроются отечественные лифтостроительные заводы и их сотрудников придется трудоустраивать. В-третьих, сев на «иглу» зарубежных производителей мы будем тратить значительно больше. Допустим, в дом установили хороший зарубежный лифт стоимостью 1,2-1,5 млн. руб. Не так уж и дорого. Через какое-то время, у него ломается какая-то деталь, а приобрести ее можно только у конкретного производителя. И стоить она будет в разы дороже, чем та же запчасть на лифт, произведенный в России. Иногда стоимость набора запчастей может превышать стоимость комплектного лифта. «Это как купить струйный принтер: сам по себе он стоит копейки, а замена картриджа обходится в существенную сумму. Если наши лифтостроительные заводы зарабатывают на продаже оборудования, то зарубежный рынок — на запчастях и обслуживании», — уверен Андрей Минин. Инфографика: Игорь Черепанов 4 | Но ведь сейчас реализуют программу по замене лифтов. Все должно стать хорошо? Нет, мы меняем старый лифт на такой же, только новый. Условия обновления оборудования четко регламентированы 44-ФЗ, и фактически сводятся к тому, что надо выбирать оборудование по самой низкой цене, а лифт должен будет проработать 25-30 лет. Пять-семь лет после отладки проблем, действительно, не будет, но потом жители многоэтажки вернутся к той же ситуации, в которой они находятся сейчас. При том же уровне обслуживания и при увеличении количества лифтов на одного специалиста (новостройки у нас появляются быстрее, чем квалифицированные мастера-лифтеры) о качественных изменениях на этом рынке речи быть не может. 5 | И что делать? У решения этой проблемы есть две стороны — техническая и социальная. Техническая подразумевает оснащение лифтов средствами объективного контроля. Сейчас ни один российский лифт ими не оснащается, у подъемников есть только система диспетчерского контроля. Хотя уже существуют отечественные разработки программного обеспечения, с помощью которого можно автоматически анализировать все параметры работы лифта. Это позволяет не только обеспечить безопасную работу подъемника, но и сэкономить человеческий ресурс. Социальная сторона вопроса подразумевает контроль над оборудованием со стороны жильцов (читай — собственников) дома. Сейчас они могут только бережно или халатно относиться к своему имуществу, но никак не влияют ни на качество обслуживания лифта, ни на выбор обслуживающей организации, ни на замену подъемника. Обслуживающую организацию выбирает УК или ТСЖ, которая заинтересована в том, чтобы поменьше платить. При замене оборудования по госпрограммам выбор делают опять же не жильцы, а чиновники. «Между тем, на деньги, собираемые за обслуживание лифтов, можно спокойно обновлять подъемное оборудование не раз в 25 лет, а раз в 10-12 лет, без всякой помощи государства. А ведь на замену 30% российских лифтов нужно потратить 240 млрд руб. — и это деньги налогоплательщиков. Кроме того, 5% от этой суммы будет собрана и с самих жильцов. Я, например, как житель многоквартирного дома и налогоплательщик в первую очередь заинтересован в грамотном сборе и расходовании денежных средств, тем более, если понятно где их взять», — говорит г-н Минин. 6 | Но каждый лифт — это же не меньше миллиона рублей, плюс стоимость монтажа. Неужели соберем? — Запросто. Допустим, вы живете в 16-этажном доме и стандартно платите за лифт с одного квадратного метра жилой площади, отдельно вы доплачиваете за общедомовое потребление (электроэнергию) — подъемник самый большой потребитель электричества среди общедомовых приборов. Вы знаете площадь своей квартиры и квартиры соседей по площадке. Складываем, умножаем на количество этажей. Для 16-этажки это, в среднем, 6-7 тыс. кв. метров. У вас два лифта. Считаем: 6 тыс. квадратов на 5,69 руб. тарифа за лифт — итого собирается 35 тыс. руб. Электроэнергию вы оплачиваете отдельно. На обслуживание тратится, к примеру, 8 тыс. руб. Допустим, 30% от этой суммы уходит на ремонт — 10 тыс. руб. в месяц. Все равно в сухом остатке остаются 17-20 тыс. руб. Умножаем эту дельту на 12 месяцев, а итог — на 10 лет. Получаем больше 2 млн руб. Стандартный лифт стоит 1,2 млн руб. Получается, раз в 10 лет мы, по идее, можем менять лифт в своем доме, не напрягая государство. А при правильном подходе при обслуживании лифтов и контроле за расходованием денежных средств при его ремонте — можно с уверенностью говорить, что через 15 лет жильцы поменяют два лифта на новые, при этом выбор сделают самостоятельно. Надо просто научиться контролировать и задавать неудобные вопросы: а на что тратятся мои деньги? А почему мне приходится платить за одно и то же дважды? — считает собеседник . 7 | Так почему не меняем раз в десять — пятнадцать лет? Как раз потому, что никто не привык задавать неудобные вопросы и считать свои деньги. Фактически, мы сами опосредованно виноваты в трагедиях, потому что не задумываемся о собственной безопасности и не прилагаем усилия к тому, чтобы ее обеспечить. «Мы боимся ездить, но забываем об этом через пять минут после того, как вышли из лифта. Застреваем, но все равно ничего, чтобы в следующий раз не застрять, не предпринимаем. А вопросам «на что идут деньги» должны задаваться не только чиновники сверху, но и потребители снизу. Да, каких-то вопросов мы решить не сможем — например, повлиять на бюрократическую процедуру госзакупок, которая построена с учетом экономии бюджетных денег. Но спросить управляющую компанию, на что и сколько денег она тратит на лифты, а потом, как заказчик, поставить ей задачу мы можем. Порой УК неправильно расходует средства даже не потому, что собирается нажиться на жильцах, а просто по причине безграмотности или общего дефицита денег на содержание жилого фонда, устранения аварий и их последствий, судебные расходы и т.д. Но если жильцы включат «режим собственника», а УК включит режим «совесть», за 10-15 лет это кардинально изменит всю ситуацию с лифтовым хозяйством», — заключает Андрей Минин.