✔ Саммит на яхте: «Арабский квинтет» поставил на Трампа - «Аналитика»
ПОХОЖИЕ
Так, недавно издание Middle East Eye (MEE, штаб-квартира в Лондоне) сообщило о состоявшейся ещё в конце 2015 года примечательной встрече на «яхте в Красном море». Участниками своеобразного арабского саммита, согласно расследованию MEE, были первые лица и наследные принцы Саудовской Аравии, Египта, Иордании, Бахрейна и Объединённых Арабских Эмиратов. Состав форума в узком кругу арабских лидеров включал заместителя наследного принца Королевства Саудовская Аравия (КСА) Мухаммеда бин Салмана (на тот момент, с июня 2017 года — кронпринц), наследного принца Абу-Даби, фактического правителя ОАЭ Мухаммеда бин Зайеда аль-Нахайяна, президента Египта Абдель Фаттаха ас-Сиси, короля Иордании Абдаллу II и наследного принца Бахрейна Салмана бин Хамада бин Ису аль-Халифа.
В столь представительной кампании на борту яхты было лицо, которое не имеет монарших регалий, но является одной из наиболее влиятельных персон в ближневосточном политическом закулисье. Это негласный посредник между дейстующей администрацией США и некоторыми лидерами Ближнего Востока, бизнесмен ливанско-американского происхождения Джордж Надер. Он выступил с предложением создать региональный альянс из указанных стран, который бы стал важным подспорьем для раздираемого противоречиями Совета арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ)* и «отмираюшей» Лиги арабских государств (ЛАГ). Помимо дополнения этих двух общеарабских структур эффективным механизмом оперативного реагирования на региональные вызовы, Надер обозначил ещё одну цель «альянса пяти» — сдерживание растущего влияния Ирана и Турции в арабском мире.
Как утверждают источники MEE, бизнесмен-советник настаивал, что в создании «арабского квинтета» очень заинтересованы некоторые силы в США, где в момент саммита на яхте уже развернулась предвыборная борьба, обозначив двух главных кандидатов в следующие президенты — Хиллари Клинтон и Дональд Трамп. Джордж Надер взялся «лоббировать проект в Вашингтоне» в случае победы Трампа, если данный проект получит одобрение участников секретной встречи, и якобы получил его.
На тот момент Клинтон считалась явным фаворитом, в «перспективу Трампу» мало кто верил, хотя арабские лидеры Залива отдавали себе отчёт в том, что последний склонен к жёсткому противостоянию с Ираном, в то время как экс-госсекретарь в команде Барака Обамы продолжит его линию на умиротворение шиитской державы ядерной сделкой. Другими словами, шансы на то, что Трамп-президент разрушит договорённости в рамках ядерного соглашения (оно было подписано шестью мировыми державами и Ираном в июле 2015 года, за несколько месяцев до встречи на яхте) и станет яростным и одновременно последовательным противником Тегерана были очень высоки.
В связи с этим Надер предлагал египетскому лидеру, аравийским монархам и наследным принцам «вложиться» в «проект Трамп». Конечно, не в плане денежных вливаний в предвыборную кампанию перспективного кандидата (хотя, пожалуй, без этого не обошлось), но, прежде всего, сделав на него политическую ставку. При всех наработанных за четыре года (2009 — 2013) руководства Госдепом связях с арабскими партнёрами Клинтон не вселяла в них уверенности по поводу того, что она не станет продолжателем невнятной линии Обамы, к тому же сильно сдобренной крайне неприятными для тех же саудовцев шагами. К примеру, по части возбуждения в американских судах исков против правительства крупнейшей арабской монархии, требующих компенсаций для родственников жертв и пострадавших от терактов 11 сентября 2001 года.
Больше других сомнения одолевали иорданского короля. Немудрено, ибо, в отличие от своих коллег по арабскому антииранскому цеху с параллельной установкой на сдерживание Турции, которые вдоволь натерпелись от восьми лет пребывания Обамы в Белом доме, Абдалла II не имел особых претензий ни к демократам, ни к республиканцам в Вашингтоне. Это стало одной из причин дальнейшего сужения «арабского квинтета» до «арабского квартета» в кризисе вокруг Катара (Саудовская Аравия, Египет, Бахрейн и ОАЭ).
Иордания выпала из «альянса пяти» в том, что касается предельно жёсткого противостояния Дохе. Однако, в любом случае, Хашимитское королевство осталось в орбите преимущественного влияния Саудовской Аравии и при тесных военно-политических узах с США и Великобританией. Так, спустя считанные недели после встречи пяти лидеров и Надера в акватории Красного моря, иорданский монарх Абдалла II в ходе своей поездки в США (январь 2016 г.) на закрытых для прессы обсуждениях предупреждал тамошних конгрессменов о «больших угрозах» в ближневосточном регионе, которые исходят от Турции. Самые тёплые отношения Анкары с «Братьями-мусульманами» («Ихван аль-Муслимун», запрещённая в России организация**), в конечном итоге, не могут не привести Амман к общему внешнеполитическому знаменателю с Эр-Риядом и Каиром.
Арабский мир должен объединиться под лидерством Саудовской Аравии и Египта и отвергнуть амбиции некоторых сил региона диктовать арабским странам свои условия. Об этом ранее заявил министр иностранных дел ОАЭ Анвар Мохаммед Гаргаш. По словам главы внешнеполитического ведомства федеративной монархии, арабский мир не позволит, чтобы Иран и Турция управляли им.
В дальнейшем всё оказалось намного сложнее, чем предполагалось в конце 2015 года. Тогда тех же саудовцев больше волновал вопрос передачи власти от отца-короля Салмана ибн Абдул-Азиза аль-Сауда принцу-сыну Мухаммеду бин Салману. К тому же надвигающаяся конфронтация с «оппортунистическим» Катаром, приютившим ненавистных Каиру и Эр-Рияду «Братьев-мусульман» и заигрывающим с Ираном, в 2015-м представлялась не такой неотвратимой. От «серого кардинала» Надера последовавшие события потребовали более тонкой игры, в том числе и на иранском направлении. Как-никак у него ливанские корни, что само по себе предполагает некий «нейтральный» посреднический статус функционера, приближённого к правящим кругам.
Утверждается, что за прошедшее с саммита на яхте время Надер имел «многочисленные контакты» с иранскими властями, включая руководство Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) — одной из главных нынешних мишений администрации Трампа и её арабских союзников. Подобные контакты, сообщают источники МЕЕ, были установлены через одного из лидеров иракских шиитов Амара аль-Хакима. Также внимание заостряется на том факте, что КСИР использовал услуги Надера для передачи месседжей арабским соседям по Заливу, которые в отдельных случаях имели адресатом и администрацию Белого дома.
«Слуга многих господ» установил связи и с руководством заклятого врага Ирана в регионе — Израиля. Его «связным» с правящими кругами еврейского государства стал местный бизнесмен Эллиот Бройди, кому в Израиле принадлежит частная охранная компания и у кого есть деловые интересы в ОАЭ.
Но основная функциональная нагрузка бизнесмена-медиатора до последнего времени состояла в поддержке доверительного канала общения между командой Трампа и наследным принцем Абу-Даби Мухаммедом бин Зайедом аль-Нахайяном, пользующегося уважением далеко не только в США. Ранее «передаточная активность» Надера стала предметом продолжающегося расследования спецпрокурора в Вашингтоне Роберта Мюллера. Тот допрашивал Надера в связи с подозрениями на его вовлечённость в планы ОАЭ «приобрести политическое влияние» в Белом доме в обмен на «инвестиции» в предвыборную кампанию Трампа 2016 года.
И тут история весьма запутанная, как можно понять, сразу с несколькими неизвестными в проступающим наружу уравнении «Трамп — арабский квартет». На прошлой неделе авторитетное американское издание Newsweek вспомнило о крайне неоднозначных страницах биографии Джорджа Надера. В частности, о приговоре его судом штата Вирджиния в 1985 году к шести месяцам лишения свободы за провоз журналов с детской порнографией из Германии в США.
Очевидно, что у 58-летнего Надера есть серьёзные враги или, по крайней мере, большие недоброжелатели. Не исключено, что к его медиаторству потеряли интерес далеко не только в Тегеране, но и в АбуДаби, откуда напоминанием о прошлых пригрешениях «серого кардинала» пытаются отодвинуть на задний план.
Впрочем, возможная смена посредника на другое лицо (без криминальной истории) определяется лишь тактическими целями. Стратегия остаётся прежней, «кадровые перестановки» не ведут к серьёзному пересмотру долгосрочной цели арабских противников Ирана и конкурентов Турции. По этим двум стратегическим позициям — противостояние Тегерану и сдерживание Анкары — администрация Трампа и «арабский квартет/квинтет» действуют практически на общей платформе и при настойчивых попытках наладить тесную координацию.
Что касается Катара, то здесь враждебный настрой Эр-Рияда и его союзников в Заливе против полуостровного эмирата большей частью не находит понимания в Вашингтоне. Узкие альянсы в регионе, в основу создания которых, помимо прочего, заложены межарабские противоречия, американцев явно не прельщают. Белый дом не видит в лице «арабского квартета» заменителя ни ССАГПЗ, ни, тем более, ЛАГ. Возможно именно поэтому усилия таких фигур, как Джордж Надер, по сколачиванию малых коалиций на Ближнем Востоке продвигаются с огромным трудом.
*В арабских странах региона Персидский залив называют «Арабским». В ССАГПЗ входят шесть стран Залива (Бахрейн, Катар, Кувейт, Оман, ОАЭ и Саудовская Аравия).
**Решением Верховного Суда России от 14 февраля 2003 года организация «Братья-мусульмане» признана террористической, её деятельность запрещена на территории РФ.
Ближневосточная редакция «NOVOSTI-DNY.Ru»
