✔ Россия — Саудовская Аравия: визит «стража ближневосточных ворот» - «Аналитика»
ПОХОЖИЕ
Фото: Saudi Press Agency
Такое сближение носит ситуативный характер, оно не привело к качественным сдвигам в двусторонних отношениях ни в одной из сфер сотрудничества. Будь то совместные экономические проекты или перспективная военно-техническая кооперация, нигде за эти два года прорывов не зафиксировано. Стороны выражают обоюдное стремление выйти на новые уровни взаимодействия, однако пока многое ограничивается лишь декларациями о намерениях.
И всё же к настоящему времени в саудовско-российских отношениях нельзя не заметить серьёзных изменений. Создан достаточно интенсивный и претендующий на доверительность диалог на высшем политическом уровне. Его главный фигурант с саудовской стороны — принц Мухаммед бин Салман, ставший в июне этого года наследником престола и сохранившим за собой пост министра обороны. Любимый сын престарелого монарха неуклонно концентрирует власть в своих руках, наглядно демонстрируя всем внешним партнёрам Королевства, с кем им уже сейчас необходимо вести практически все дела.
После Петербургского форума — 2015 между президентом Путиным и принцем Мухаммедом состоялись ещё три личные встречи: 11 октября 2015 года в Сочи, 4 сентября 2016 г. в китайском Ханчжоу и 30 мая 2017 г. в Москве. Была и встреча с королём Салманом, 16 ноября 2015 года на полях саммита «Большой двадцатки» в турецкой Анталье. Визит в Москву саудовского монарха, конечно, имеет совершенно другой политический вес. Но 32-летний наследник престола укрепляется в роли ключевого центра принятия решений в Саудовской Аравии, и через него продолжится основная работа по приданию отношениям Москвы и Эр-Рияда новых качеств.
Помимо увеличения частоты и содержательного наполнения межгосударственных контактов в двусторонний актив РФ и КСА можно с уверенностью занести и такой важный элемент, как фактический отказ Эр-Рияда от критики российских действий в ближневосточном регионе. В первые месяцы после начала контртеррористической операции ВС России в Сирии (с 30 сентября 2015 г.) саудовская сторона вместе с близкими ей игроками на Ближнем Востоке клонила к дипломатическому бойкоту Москвы. Известно несколько жёстких заявлений МИД КСА по поводу «деструктивной роли» РФ в сирийском конфликте, её вмешательстве во внутренние дела арабского мира. Также свежи в памяти антироссийские демарши крупнейшей арабской монархии на площадке Лиги арабских государств.
Существенная часть негодования саудовцев была обусловлена фактором выступления России и Ирана на одной стороне в сирийском конфликте, в поддержку правительства Башара Асада. С того времени многое изменилось. Эр-Рияд почти не говорит о необходимости скорейшего отстранения Асада от власти, полностью убрал из своего дипломатического лексикона упоминание «деструктивности» Москвы в регионе. Между тем, враждебность к Ирану и его «дестабилизирующему курсу» в Сирии и других горячих точках Ближнего Востока со стороны Саудовской Аравии только возросла. Приход в Белый дом Дональда Трампа, возникшее вслед за этим у Израиля большое воодушевление по части антииранского настроя новой американской администрации приободрили и Эр-Рияд. США и Иран ныне разговаривают на ином языке, чем тот, который был при предыдущей команде Белого дома и который вызывал столько досады у израильтян и саудовцев.
В связи с «дестабилизирующей ролью» Ирана в ближневосточных процессах у саудовцев имеются вполне конкретные опасения, которые они, по всей видимости, постараются донести до Кремля в дни визита короля. В частности, КСА взволновано активными попытками иранцев вернуть палестинское движение ХАМАС в свои союзники.
Сирийский конфликт ещё больше развёл суннитов и шиитов региона в разные стороны. Суннитский ХАМАС отдалился от Ирана и ливанской «Хизбаллы», после 2011 года поддержав противников Дамаска. Когда-то штаб-квартира политбюро ХАМАС располагалась в сирийской столице, затем сменив место «временной прописки» на Катар. Победы сирийских войск, при решающей военной поддержке России и Ирана, над своими врагами вынуждают многих, включая ХАМАС, пересмотреть предыдущие подходы. Из Дамаска уже заявили, что выступают против возвращения штаб-квартиры политического руководства хамасовцев в сирийскую столицу, но нормализовать с ним отношения готовы.
Саудовскую Аравию подобные изменения в регионе категорично не устраивают. Иран уже «приманил» к себе Катар. Если за этим суннитским полуостровным эмиратом последует и ХАМАС, тревожные настроения у саудовцев усилятся. Иран уверенно «отбивает» у Королевства, от центра арабского мира, ряд стран, которые являются частью этого мира (Сирия, Ливан, Ирак, Йемен, Катар). И делает это с неуклонной последовательностью.
Тесный диалог России и Ирана по Сирии озадачивает всех геополитических противников Исламской Республики. США, Саудовская Аравия, Израиль — «тяжеловесы» в стратегии фронтального сдерживания Ирана — не могут не брать в расчёт крепнущие связи Москвы и Тегерана. Россия построила первые энергоблоки АЭС на иранской территории, она поставила Тегерану системы ПВО-ПРО С-300, стоит на страже ядерного соглашения с Ираном, которое торпедируется всеми указанными «тяжеловесами». Выстраивая отношения с Россией сейчас и на обозримую перспективу, семья Аль-Сауд неизменно ориентируется на иранский фактор, продолжая испытывать на прочность отношения РФ и ИРИ. От посыла «дружба с нами принесёт вам больше выгод, чем связи с иранским режимом» саудовцы в отношениях с россиянами не отказываются. Напротив, делается всё, используется любая возможность, дабы вклинить между двумя соседями по Каспию элементы взаимной подозрительности.
За визитом короля Салмана в Россию, наверное, нигде не будут следить с тем повышенным вниманием, какое ему уделят иранские власти. Король и в особенности наследник престола пойдут на заключение беспрецедентно крупных в стоимостном выражении предварительных соглашений и твёрдых контрактов с Москвой лишь бы спровоцировать у Тегерана обеспокоенность. Другой вопрос, что в иранской столице этот алгоритм игры Эр-Рияда давно «декодировали» и научились отвечать на голословные увещевания саудовцев конкретной практикой сближения с Россией.
Помимо обещаний щедрых военных контрактов с Москвой и многомиллиардных инвестиций в российскую экономику Королевство ничем не отметилось. В июле этого года, примерно в тот период, когда стало известно, что король Салман принял приглашение президента Путина и подготовка к визиту приблизилась к финальным стадиям, в Москве дали понять о целесообразности перехода от слов к делу.
Россия и Саудовская Аравия заключили предварительное соглашение о поставках вооружения на общую сумму $ 3,5 млрд. Об этом сообщил глава госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов. «Саудовцы поставили условие, что контракт вступит в силу, если передадим им часть технологий и откроем производство на территории Королевства», — сказал Чемезов.
Вместе с тем глава «Ростеха» напомнил о сложности работы с Саудовской Аравией как с деловым партнёром. «Пять лет назад мы подписали контрактов на 20 миллиардов долларов, а толку, если дальше намерений дело не пошло? Ни на копейку Эр-Рияд ничего тогда не купил. Если называть вещи своими именами, саудовцы с нами попросту играли, говоря: не поставляйте системы ПВО С-300 Ирану, и мы будем брать ваше оружие — танки и другую технику», — посетовал Чемезов.
Имеются и более близкие по времени примеры саудовской «игры» в пику медленно, но уверенно набирающему обороты военно-техническому сотрудничеству (ВТС) России и Ирана. За июньской встречей российского лидера с принцем Мухаммедом в 2015 году Эр-Рияд заинтересовался покупкой экспортной версии оперативно-тактических ракетных комплексов (ОТРК) «Искандер-Э». В ответ на проявленную саудовской стороной заинтересованность «Рособоронэкспорт» выразил готовность поставить ОТРК. Хотя, случись такая поставка, во что до сих пор верится с большим трудом, это добавило бы лишней раздражительности иранцам. Впрочем, руководство «Рособоронэкспорта» два года назад резонно указало на необходимость «искреннего желания заказчика» (1).
Такое желание у Королевства, как можно понять, отсутствует не только в сфере ВТС с Россией. Многомиллиардные инвестиции саудовского бизнеса на российский рынок так и не пришли. По части заключённого в 2015 году соглашения между Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ) и Суверенным фондом КСА (Public Investment Fund, PIF) о капиталовложениях на $ 10 млрд (более 25 проектов в различных отраслях российской экономики) имеются нарекания, как минимум, в плане оперативности поступления инвестиций. В апреле сообщалось, что в рамках этого соглашения до конца 2017 года стороны запустят общие проекты на сумму $ 3 млрд. К минувшей весне из $ 10 млрд было вложено только $ 600 млн.
Фактически единственным направлением, где Россия и Саудовская Аравия вышли на конкретику и добились заметного позитива, к настоящему времени, за считанные дни до визита короля Салмана, выступает глобальный пакт о сокращении добычи нефти. Как предполагают эксперты, именно от этой точки совместной кооперации Россия и Саудовская Аравия, как два крупнейших мировых нефтепроизводителя, будут отталкиваться при поиске новых сфер взаимодействия.
Некоторые западные аналитики делают и более масштабные геополитические выводы, к примеру, обуславливая успешное вхождение России на Ближний Восток согласием на это Саудовской Аравии, которая характеризуется «стражем ближневосточных ворот» (2). Дескать, если Эр-Рияд пожелает, он может открыть эти ворота и «пустить» Москву в регион.
Не углубляясь в слабые места этой теории, в коих не поверку нет недостатка, можно ограничиться лишь напоминанием о том, что Россия не «вошла», а вернулась на Ближний Восток в 2015 году. И призошло это во многом помимо воли крупнейшей арабской монархии. Во всяком случае, помимо воли семьи Аль-Сауд на тот момент. Также следовало бы указать на преувеличенность роли Саудовской Аравии в нынешних геополитических конфигурациях на пространстве Большого Ближнего Востока. Кризис вокруг Катара показал, что Эр-Рияду прежде всего следовало бы разобраться во внутриарабских делах, чем тешить себя иллюзиями об обладании ключами от «ближневосточных ворот». Москва продемонстрировала свои способности выстраивать тесные отношения с ключевыми игроками арабского мира без помощи Эр-Рияда. Нынешний уровень и глубина связей России с Египтом, Иорданией, ОАЭ, другими арабскими странами — тому очевидное свидетельство.
Российско-саудовские отношения достигли определённого «потолка роста», за которым прежде всего от Эр-Рияда требуется инициативность в деле создания условий для качественного прорыва. Однако саудовцы явно не торопятся. Действуя в присущей им манере размеренного принятия решений во всём, что, так или иначе, затрагивает интересы мировых держав, они предпочитают осторожный подход. Напрашивается вывод. «Исторический визит» короля Салмана в Россию не приведёт к существенной смене ни двусторонних, ни геополитических «декораций». Саудовская Аравия приняла приглашение Москвы и король наконец пожалует. Но приглашения к реальному партнёрству нет ни с одной стороны. Для этого слишком много внешних препятствий, приступить к устранению которых РФ и КСА сейчас явно не расположены.
(1) За последние 20 лет было несколько сообщений о готовности Саудовской Аравии закупить в России крупные партии вооружений. Впервые о таких закупках на сумму в $ 1,5 млрд (что с учётом многократного роста цен примерно эквивалентно нынешним $ 10 млрд) объявлялось ещё в 1996 году. В середине 2000-х годов руководители «Рособоронэкспорта» заявляли о пакете контрактов на сумму в несколько миллиардов долларов — Саудовская Аравия собиралась приобрести вертолёты Ми-17 и Ми-35, боевые машины БМП-3 и танки Т-90. Причём новейший российский танк прошёл полный цикл испытаний на полигонах Королевства. В 2007—2009 гг. Россия подготовила крупный (около $ 4 млрд) пакет предложений по оружейным поставкам в Саудовскую Аравию: 150 танков Т-90С, 30 ударных Ми-35М и Ми-28НЭ, 120 военно-транспортных Ми-17 вертолётов, до 250 БМП-3, зенитных ракетных систем (С-300ПМУ-2 «Фаворит», «Бук-М2Э» и «Панцирь-С1»).
(2) Paul J. Saunders, Russia sees Saudi Arabia as 'gatekeeper' to Mideast // Al Monitor, September 17, 2017.
Ближневосточная редакция «NOVOSTI-DNY.Ru»
