✔ Новое признание Абхазии и Южной Осетии — «уже не продукт геополитики» - «Общество»
ПОХОЖИЕ
В 2008—2009 году, после войны в Южной Осетии, независимость Абхазии и ЮО признали шесть государств, два из которых позже отозвали свои признания. В 2009 году последовало признание со стороны Венесуэлы, наиболее мощной державы из числа признавших республики государств.
Надо напомнить контекст тех времен. В прошлом десятилетии вопрос признания или непризнания фактически существующих государственных образований был одним им из самых значительных в международной повестке. Значимость этого вопроса была в первую очередь идеологической и символической, и лишь во вторую очередь правовой, но во времена «до Крыма» и «до санкций» признание как таковое находилось в центре геополитических процессов того времени.
Основные игроки тогдашних процессов использовали свои возможности создать новые международные реалии, с одной стороны, признанием Косово, с другой, Абхазии и Южной Осетии, но в конце десятилетия процесс остановился, казалось, навсегда. В тот «поезд» не попали только на постсоветском пространстве Нагорный Карабах и Приднестровье, и как видим теперь, позднее никаких новых шансов добиться хотя бы частичного признания, политическая реальность им не предоставила.
Несмотря на то, что прошлое десятилетие завершалось кровавой войной в Южной Осетии, в этом десятилетии острота и антагонизм в отношениях России с Западом росли, но игра пошла по-крупному. В центре конфликтов — деньги, санкционные издержки, увеличивающиеся проблемы российских финансовых активов за рубежом. Одним словом, сейчас не до символики.
Для европейских стран вопросы, связанные так или иначе с признаниями или непризнаниями, потеряли актуальность по ряду очевидных причин. Одна за другой волны миграции из стран Ближнего Востока и Северной Африки в Европу стали испытанием и для культуры, и для политической и социальной стабильности в тех странах, которые до этого активно интересовались процессами на юге Кавказа, где расположены зоны трех основных этнополитических конфликтов постсоветского пространства.
Последовавшие за признанием в 2008 году со стороны России не столько правовые последствия, сколько процессы в сфере безопасности (создание в Абхазии и ЮО военных баз РФ) создали ощущение долговременности новых реалий, что неизбежно снизило активность в регионе внешних игроков.
В прошлом десятилетии были некоторые иллюзии относительно того, что признание как таковое является финальным аккордом старых конфликтов. Будто бумагой с подписями возможно остановить часто идущие из глубины веков противоречия.
Надежда на серийность признаний, ожидание того, что за первыми двумя-тремя такими актами может последовать широкий процесс, жирную точку в котором поставит Организация Объединенных Наций, тоже оказалась тщетной.
В Абхазии и Южной Осетии было стопроцентное понимание того, что признание со стороны России — это ключ к благополучию. Вообще, до 2008 года все процессы, экономические, социальные, политические, рассматривались с позиции внешней политики. Решение глобального вопроса современности — признание Россией — должно было автоматически решить основные проблемы, по крайней мере, в экономике и обустройстве жизни. Этого не случилось.
Одним словом, вопрос потерял актуальность, ушел из повестки международных отношений.
И сейчас признание Сирией, хотя очевидно, что оно не означает начало тренда, в любом случае интересно. Акт сугубо символический, но акт, который несомненно будет замечен мировым сообществом.
Новое в нем, если сравнивать это признание со всеми теми, что были раньше, в прошлом десятилетии, то, что решение Дамаска не продукт геополитических процессов, это «спасибо» в чистом виде в адрес Москвы.
Важное политическое значение этот акт в данном случае имеет только для трех сторон: Абхазии, Южной Осетии и их оппонента — Грузии. Они воспроизводят живой конфликт вопреки объективному ходу исторических процессов. И сейчас, конечно, был забит красивый гол в ворота грузинской команды. Несомненно, последует попытка отыграться. У Тбилиси есть инструменты, которыми там пользуются, не всегда безуспешно. Блокирование внешнекономической деятельности и культурных контактов Абхазии и Южной Осетии — в первую очередь.
Но однозначно, что сегодняшнее решение Дамаска вернуло в международную повестку тему, которая, вроде бы, давно в архиве. И хотя это решение не может создать прецедент, каким в свое время стала история с Косово, но во всяком случае упрочило позиции Абхазии и Южной Осетии во внешнем мире.
Антон Кривенюк, специально для «NOVOSTI-DNY.Ru»
Государственность Южной Осетии
29.05 Сирия и Южная Осетия заявили о взаимном признании
22.05 Категорические расхождения: коридоры по Абхазии и Осетии откладываются
16.05 Медоев: 26 августа — День Победы Южной Осетии
15.05 Осетинский язык: «нелепо требовать знания, взывая только к патриотизму»
24.04 Бибилов: Южная Осетия не входит в Россию, чтобы не предавать ЛДНР
Все новости сюжета
Путь Абхазии
29.05 Президенты Абхазии и Сирии подпишут межгосударственное соглашение
29.05 Сирия признала независимость Абхазии
28.05 Сухум: Тбилиси замалчивает и искажает неудобные страницы истории
22.05 Категорические расхождения: коридоры по Абхазии и Осетии откладываются
19.05 Другой идеи, кроме независимости, у Абхазии не может быть — Геннадий Аламия
Все новости сюжета
