✔ Лживое и смертельное «правосудие» Гааги - «Аналитика»
ПОХОЖИЕ
Ратко Младичу с каждым днем все хуже, его речь нарушена, он сильно похудел, персонал гаагской тюрьмы «лечит» его какими-то порошками, предназначение которых генералу не объясняют. Но догадаться можно: в застенках Гааги, не дожив до суда, умерли шестнадцать сербских заключенных, включая последнего югославского лидера Слободана Милошевича. Некоторые из них, например, президент провозглашенной хорватскими сербами Республики Сербская Краина Милан Бабич, покончили жизнь самоубийством — на секундочку, в камерах, где установлено круглосуточное наблюдение.
Генерала Младича пытаются обвинить в геноциде мусульманского населения шахтерского городка Сребреница. Очень странном геноциде — по версии обвинения, сербы, исходя из каких-то, видимо, сакральных соображений, убивали исключительно мужское население. Природу подобной сакральности обвинители не могут объяснить и по сей день. В их распоряжении нет ни одного приказа генерала о массовых расстрелах, ни одного свидетеля, подтверждающего, что Младич отдавал своим подчиненным подобные приказы. Есть только видео, где военный руководит эвакуацией женщин и детей — в городе шли ожесточенные бои: часть размещавшихся в нем и окрестностях мусульманских подразделений 28-ой дивизии армии Боснии и Герецговины под командованием все того же Насера Орича пошли на прорыв. Правда, самого Орича на тот момент не было в городке, он и прочие представители командования удивительным образом покинули его как раз перед началом сербского наступления.
А перед самым сербским наступлением его подчиненные, по сути, спровоцировали оное, совершив нападение на сербское село Висница. Чтобы понять, почему сербы отреагировали подобным образом, нужно знать правду, о которой гаагские судьи, а также их американские коллеги говорить не любят. Так, Младичу и сербам предписывают практически ритуальные расстрелы восьми тысяч мусульманских «мальчиков и мужчин», хотя для того, чтобы убить такое количество людей за короткий период, расстрельная машина должна работать денно и нощно и быть хорошо отлажена, что в течении всего нескольких дней, да еще и в только что занятом населенном пункте, осуществить практически невозможно. Опять же, непредвзятая статистика показывает, что в Сребренице просто не было такого количества мужского населения. Зато начиная с 1992-го года в окрестностях городка постоянно шли бои, чем и объясняется количество останков, причем как сербов, так и мусульман, записанных в «жертвы геноцида». Хотя были и откровенные проколы: некоторые жертвы вдруг чудесным образом «оживали», и даже не только на малой родине, но и за ее пределами, например, в Швейцарии.
Вместе с тем, несмотря на откровенный блеф антисерсбкого мифа о «резне в Сребренице», (причем до сих пор никто не объясняет, почему даже на официальном уровне используется подобная формулировка, коль скоро на официальном же уровне говорят исключительно о расстрелах без применения холодного оружия) гаагские судьи абсолютно не берут во внимание тот факт, что с 1992-го по 1993-ий год боевиками под командованием Орича были полностью сожжены 153 сербских села в окрестностях Сребреницы, было убито как минимум 3 262 человек, из которых военных — только 880. Причем убивавшие не ограничивались только «мальчиками и мужчинами», но не брезговали и женщинами, и стариками, и детьми. Они также не ограничивали себя в использовании только огнестрельного оружия, активно применяя оружие холодное, сексуальное насилие и пытки. Людей насаживали на колы, вертела, жгли живьем, вырезали сердца, отрубали головы… Причем налеты на своих жертв боевики старались устраивать на православные праздники. Десятки этих преступлений оричевских мясников были зафиксированы, но Гаага упорно не хочет принимать эти документальные факты во внимание. Может, потому, что за двадцать с лишним лет в арсенале обвинителей появилось только одно документальное свидетельство — видеозапись сомнительного качества, на которой сербское спецподразделение расстреливает четырех человек. Непонятно где и непонятно за что.
Но в случае с Насером Оричем как раз понятно, кто, когда и за что.
«В страстную ночь в январе 1993-го года, Орич возглавлял налеты на сербские села, — был вынужден признать командующий силами ООН в БиГ, французский генерал Филипп Морийон, которого изначально нельзя уличить в симпатиях к сербам. — Там были отрезанные головы, подразделения мусульман устроили ужасную резню».
А вот уже против Орича свидетельствует видный мусульманский политический деятель Сребреницы Ибран Мустафич, который в своей книге «Запланированный хаос», вызвавшей эффект разорвавшейся бомбы (в ней автор напрямую обвиняет тогдашнего президента БиГ и лидера боснийских мусульман Алию Изетбеговича и тогдашнего президента США Билла Клинтона в сговоре как раз-таки с целью создания мифа о геноциде в Сребренице), рассказывает о специфических воспоминаниях мусульманского командира:
«Мы начали резать пленных у входа в тюрьму, мне достался Слободан Илич — бородатый и косматый как животное. Тот смотрел на меня и не говорил ни слова, я ударил его штыком в глаз, и провернул лезвие, но он продолжал молчать. Тогда я ударил его во второй глаз, но тот даже не шелохнулся, после чего я впервые за эту войну испугался и перерезал ему горло».
За эту книгу Мустафича избивали, ему угрожали, но, несмотря на это, он сейчас участвует в процессе Орича как свидетель обвинения. Всего по делу проходят тринадцать свидетелей, но Мясника обвиняют не во всех преступлениях, что совершал он и его головорезы в окрестностях Сребреницы. Процесс сосредоточился вокруг трех эпизодов 1992-го года, касающихся убийств в селах Залажье, Лоличи и Куньерац, где были убиты пленные Милутин Млошевич, Митра Славич и вышеупомянутый Слободан Илич. Еще одним обвиняемым по делу проходит подельник лидера мусульманских головорезов — Сабахудин Мухич. Процесс, как можно предполагать, идет непросто, например, одна из свидетельниц обвинения Сладана Бажич внезапно отказалась от дачи показаний против кровавого убийцы, в связи с тем, что «произошла трагедия, в которой она потеряла самых близких членов семьи, и ее психологическое состояние — очень плохое».
Как бы то ни было, пока генерал Младич угасает в Гаагской тюрьме, «бригадный генерал» Насер Орич дышит воздухом свободы. Однако и тот, и другой являются пешками в грязной геополитической игре Запада. Смерть сербского полководца будет нужна США и ЕС для того, чтобы навеки вечные закрепить раздел некогда единой Югославии и переход ее территории под безраздельное влияние нового мирового порядка — по суду, как и Милошевичу, кривой фемиде ему предъявить просто нечего. Ну, а Орич станет разменной монетой, косточкой, которой могут подразнить, а могут и кинуть её нынешнему сербскому руководству, дабы добиться от него большей лояльности и потребовать прекратить смотреть в сторону России.
Алексей Топоров
