Мирослав Митрофанов. Фото с личной страницы в соцсети.В начале 90-х годов в Латвии из системы государственного управления была выдавлена значительная часть русскоязычных сотрудников. О том, изменилось ли что-то кардинально в системе госуправления, есть ли у русских жителей страны возможность занимать руководящие должности, или же все их попытки упираются в «стеклянный потолок», порталу RuBaltic.Ru рассказал сопредседатель партии «Русский союз Латвии» Мирослав Митрофанов. По словам Митрофанова, реальное положение мало изменилось, хотя ухудшились законодательные рамки. «В качестве мести за языковой референдум (в феврале 2012 г., когда русское население проголосовало за то, чтобы его родной язык получил статус второго государственного — «NOVOSTI-DNY.Ru») была принята преамбула конституции, закрепившая на уровне основного закона доминирование латышской этнической нации. В то же время ухудшение региональной экономической и геополитической ситуации перевесило негативное влияние внутренней политики. Кризис и нестабильность усиливают вымирание и эмиграцию, которые в сумме в несравнимо большей степени влияют на судьбу русскоязычных в Латвии, чем та же преамбула конституции. Что касается общего эмоционального фона, сложившегося вокруг референдума, то здесь надо разделять отношения на бытовом и на политическом уровне. Отношения между простыми людьми быстро нормализовались. А вот правящая национальная элита не успокоилась и предприняла карательные действия. Ее ответ на референдум был выдержан в варварском, азиатском духе. Если бы референдум с подобным исходом произошел бы в зрелом демократическом обществе, то реакцией на него со стороны властей был бы поиск компромиссов с проигравшей стороной», — отмечает Митрофанов. По его мнению, 25% граждан, высказавшихся за придание официального статуса своему родному языку — это хоть и не большинство, но заметная часть общества. «При развитой демократии было бы предложено решение, учитывающее мнение четверти граждан, — скажем, региональный статус для русского языка в тех самоуправлениях, где это актуально. Но латвийская демократия оказалась способной лишь на примитивный ответ: большинство отнимает у меньшинства всё до конца и ничем не делится. Русский язык остался в статусе иностранного, была изменена Конституция в целях закрепления этнического характера государства, а позже последовал фактический запрет на референдумы. Правда, последнее решение стало ответом скорее на нашу попытку организовать общенародное голосование для решения проблемы неграждан в 2011—2013 годах». По мнению Мирослава Митрофанова, сохранение режима этнической демократии строится не столько на формальных запретах, сколько на «неписаных законах» и сложившейся практике. «Есть старый анекдот про силу традиций: обезьян сажали в клетку, бросали им связку бананов и если кто-то тянулся к бананам, то всех обливали водой. После того как обезьяны прекращали попытки достать бананы, одну из них заменяли на свежего примата, а когда вновь прибывший пытался полакомиться бананами, то остальные начинали его отгонять, так как не хотели оказаться под струей воды. Когда постепенно заменили всех, то получилась ситуация, когда в клетке уже нет обезьян, которых изначально поливали водой, но всё равно никто не решается брать бананы…», — отмечает политик. По его словам, в Латвии дискриминационные ограничения, касающиеся гражданства и языка и введенные в 90-х годах, настолько глубоко подействовали на общественное сознание, что сейчас, несмотря на то, что многие преграды сняты, традиция не пользоваться правами осталась. «В начале 90-х большинству русских отказали в гражданстве. Потом натурализация стала возможной, но за прошедшие десятилетия в сознании части неграждан укоренилась традиция на гражданство даже и не претендовать. В течение 90-х годов существовал запрет на использование русского языка в частной сфере. Потом он был отменен, и вывески на двух языках, латышском и русском, стали легальными. Однако укоренилась традиция не использовать и это право, поэтому уличной рекламы на русском языке вы в Латвии не увидите. „Обезьяны в голове“ продолжают запрещать пользоваться возможностями», — сказал Мирослав Митрофанов. По его мнению, что касается доступа русскоязычных к трудоустройству в сфере госуправления, там ситуация похожа, но не совсем. «Помимо традиции „не претендовать“, в этой сфере есть еще и неписаные правила, ограничивающие карьеру тех, кто решает всё же поступать на госслужбу. Напомню, что в начале 90-х годов из госаппарата оказались изгнанными при помощи законов о языке и гражданстве большинство русских чиновников и специалистов. По прошествии двадцати пяти лет эта сфера остается преобладающе латышской. В 2002 году нынешний депутат Европарламента Артис Пабрикс, будучи ассоциированным профессором политологии Видземской высшей школы, опубликовал исследование, посвященное этнической дискриминации в области занятости. По его данным, удельный вес русских работников министерств составлял лишь 6% при их доле в 17% среди граждан Латвии. В своих выводах он высказался за более широкое привлечение этнических меньшинств к работе в госучреждениях», — напоминает Митрофанов. С момента исследования прошло четырнадцать лет. «С тех пор еще более увеличилась пропорция русских Латвии, для которых не существует ограничений по гражданству и языку для поступления на госслужбу. Наша молодежь в большинстве своем гражданством обладает и латышским владеет. Однако кардинальных изменений в госсекторе так и не произошло. Основательных исследований на эту тему давно не было, но некоторые выводы можно сделать при помощи простого подсчета. Я просмотрел телефонный справочник министерства финансов и обнаружил, что удельный вес нелатышских имен и фамилий составляет в нем около 20%. Это больше, чем было во времена исследований Пабрикса, но еще далеко не соответствует доле русскоязычных граждан среди граждан Латвии (28%). Ситуация в другом важнейшем учреждении, министерстве образования и науки, почти не изменилась. Тот же подсчет дает результат в 90% работников с латышскими именами и фамилиями. При этом на руководящих должностях — скажем, начальников департаментов — нелатышей практически нет. Можно сделать вывод, что для русских доступ в госаппарат не закрыт, как это фактически было в начале 90-х, но дорасти наша молодежь на госслужбе может только до определенного уровня, а потом рост упирается в „стеклянный потолок“. Ограничений по закону нет, а по факту этническая дискриминация присутствует», — считает представитель «Русского союза Латвии». В беседе был упомянут пример политика от ныне прекратившей существование «Партии реформ» Вячеслава Домбровского, получившего гражданство Латвии в порядке натурализации и несколько раз становившегося министром. «Домбровский получил свой пост не в результате карьерного роста в исполнительной власти, а благодаря политическому избирательному процессу. Эта была кратковременная попытка самоорганизации латышских либералов (в 2011 году — «NOVOSTI-DNY.Ru»), в рамках которой несколько русскоязычных политиков сделали быструю карьеру. Но это окно возможностей закрылось после развала „Партии реформ“. Победившая консервативная часть латышской элиты русских в свою среду практически не допускает. Не случайно тот же Домбровский принял решение уйти из политики, хотя он был успешным министром. Возвращаясь к „стеклянному потолку“, существующему в исполнительной власти, можно заметить, что он расположен где-то на уровне руководителей департаментов министерств. То есть экспертами, советниками, техническими специалистами русские в госаппарате работают и их количество пусть медленно, но увеличивается. Однако на уровне, где принимаются политические решения, нелатышское происхождение становится почти непреодолимым препятствием для дальнейшего роста. „Стеклянный потолок“ не дает „достучаться до небес“», — констатирует Митрофанов. По его мнению, «пассивная, отстраненная позиция большинства русских Латвии в последние годы создает впечатление, что наши люди смирились с навязанным им статусом недавних иммигрантов и не претендуют ни на какие права». Напомним, что американский исследовательский центр RAND по заказу армии США подготовил доклад «Гибридная война в Прибалтике: угрозы и потенциальные ответы». Работа над данным документом стала частью обширной исследовательской кампании по развитию стратегии воздушных сил США. Исследование проводилось еще в 2015 году, но опубликовано только сейчас. В докладе, в частности, утверждается, что «русскоязычные Латвии и Эстонии хорошо интегрированы — и поэтому не верится в поддержку с их стороны российских агентов, которые хотели бы повторить в регионе сценарий Украины». Однако, по мнению RAND, «если обе страны хотят добиться более сплоченного общества и увеличить устойчивость против гибридных атак и российской пропаганды, они должны расширить права русскоговорящих жителей». Американские аналитики считают, что «интеграция русскоязычных является одним из способов сократить риски и создать более сплоченное общество в Латвии и Эстонии». По их мнению, способствовать интеграции можно, увеличив политические права русскоговорящих — особенно в вопросах, связанных с гражданством и официальным признанием русского языка. «Более обширное признание русского языка, увеличенное финансирование образования на русском языке и гражданство мигрантам советской эпохи значительно уменьшило бы влияние Москвы и разрушило бы утверждение, что в Прибалтике русскоговорящих не ждут», — говорится в исследовании. Однако, как дальше указывается, «и в Латвии, и в Эстонии по-прежнему существует мнение, что дальнейшие компромиссы с русскоговорящими, которые представляют собой наследие „оккупации“, может угрожать существованию обоих государств — и любое давление ЕС относительно русскоязычной части общества, скорее всего, будет бессмысленным и даже непродуктивным».