✔ Тер-Оганов: Энергетическое сотрудничество укрепит альянс России и Ирана - «Ближний Восток»
ПОХОЖИЕ
20:31
«Данные технологии, представленные иранской компанией, очень интересны для нашей отрасли и, на мой взгляд, это показатель эффективности нашего двустороннего сотрудничества. Иран активно развивает альтернативные источники энергии, например, в апреле 2017 вблизи города Исфахан была открыта самая большая в Иране солнечная электростанция. Она занимает площадь 20 га, её годовая производственная мощность 10 МВт. На электростанции установлено около 39 000 солнечных панелей, площадь каждой из них 0,64 кв. м», — рассказал эксперт.
По его мнению, сотрудничество России и Ирана в политической и экономической сферах является стабилизирующим фактором в международной политике. И одним из двигателей стратегического альянса наших стран должны быть энергетика и транспорт.
«Именно эти два направления стратегически важны для реализации наших политических инициатив в отношении Тегерана. А для нас, как для представителей отрасли в России, это пространство для манёвра и новых совместных инициатив», — подчеркнул Тер-Оганов.
«Энергетическое сотрудничество является двигателем российско-иранского стратегического альянса; именно через углубление и взаимную интеграцию в данном направлении стоит ожидать выстраивания серьёзных контуров российско-иранского регионального и глобального взаимодействия. Стратегическое сближение с Тегераном может сыграть положительную роль в появлении новых перспектив, рынков сбыта и для стран-членов Евразийского экономического союза. Через сотрудничество с Ираном ЕАЭС получит выход на рынки Среднего Востока (Ирак, Иран, Йемен, Сирия, Катар, Кувейт и т. д.) и доступ к важнейшим транзитным маршрутам. Но кроме этого, для нас, как для представителей отрасли, важно углубление и развитие именно энергетического сотрудничества. Например, влияние на формирование международных цен на энергоносители. Россия, Иран и Венесуэла (важный партнёр Тегерана и Москвы в Латинской Америке, отношения с которым тоже крайне важны) обладают 32,4% общемировых запасов нефти и 38,6% запасов газа (BP Statistical Review ofWorld Energy, июнь 2013). Уже это является важным фактором влияния на международную экономическую и политическую конъюнктуру в глобальном масштабе. Этот инструмент наряду с другими нераскрытыми опциями важно использовать для защиты и отстаивания наших совместных интересов», — полагает Карен Тер-Оганов.
По его мнению, опыт Ирана в энергетической отрасли крайне важен ещё и потому, что Тегеран, располагая статусом энергетической сверхдержавы (4-е место по запасам нефти и 2-е место по запасам газа в мире), тем не менее, развивает и альтернативную энергетику. По словам эксперта, это важный показатель успешного развития отрасли страны, находящейся под санкциями, причём, уже более половины века.
«Политика Ирана в энергетической отрасли по целому ряду причин может быть для нашей страны примером. И, в первую очередь, это исходит из политической и отраслевой конъюнктуры. Россия, как и Иран, находятся в состоянии острой политической конфронтации с Западом. Но даже в этом положении Тегеран остаётся одним из важнейших государств на мировом энергетическом рынке — по запасам нефти и газа. Вред от санкций — это не только проблема налаживания отношений с партнёрами, но и проблема с доступом к технологиям, которые критически важны в нашей отрасли. В Иране эти проблемы решаются за счёт интенсификации собственного производства и развития научно-исследовательского направления в отрасли. Интенсификация этого направления отрасли также актуальна, и политика импортозамещения тоже направлена на это. Нам важно вести такую работу сообща и вместе», — уверен эксперт.
Отечественным инвесторам, по его мнению, следует обратить внимание на возможность вложения не только в топливно-энергетический комплекс Ирана. «Инвестиции в энергетику нужны нашей стране для закрепления политического и экономического влияния России в регионе. И в этом направлении есть уже успехи, но необходимо расширять горизонты. При этом крайне важно заниматься развитием и освоением именно сегмента возобновляемых источников энергии в ИРИ», — уверен он.
«По словам главы „Роснефти“ Игоря Сечина, инвестиции в нефтегазовые проекты Ирана в целом могут возрасти до $ 30 млрд. На мой взгляд, это самое красноречивое свидетельство того, что мы можем активнее расширять наше присутствие в энергетике Ирана. Но кроме этого, мы можем активнее вкладываться в возобновляемые источники энергии. И как я упоминал, Иран имеет в этом плане огромные преимущества и неплохие достижения. Имея более 300 солнечных дней в году, Иран обладает огромным потенциалом для использования ВИЭ, в т. ч. геотермальной, солнечной и ветровой энергии. Я считаю, что наше сотрудничество должно быть выстроено не только на вложениях в конкретные проекты, но и на обмене технологиями, компетенциями специалистов, создания совместных предприятий как на территории России, так и Ирана», — конкретизировал Тер-Оганов.
Связка России и Ирана не только в политике, но и в экономике может сыграть важную роль как для российской региональной политики (Южный Кавказ, Ближний Восток, шиитские страны региона), так и для более глобальных форматов международного сотрудничества. Но основным объединяющим вопросом, как для Москвы, так и для Тегерана, является международная экономическая повестка, которая жертвуется нашими западными партнёрами в угоду политической конъюнктуры — и от этого страдают все, — уверен эксперт.
«Проблемы России и Ирана лежат в большей части именно в плоскости того, что наши оппоненты на международной арене пытаются ограничить наше экономическое развитие, исходя из политической конъюнктуры. Причём, действуя нередко в ущерб интересам собственных партнёров. Хотя в ситуации кризисных политических отношений именно интенсификация экономических и торговых отношений способны снизить градус напряжения у политических элит и постепенно создать пространство для манёвра в среднесрочной перспективе. А в долгосрочной перспективе даже стать предпосылкой для мирного урегулирования кризисной ситуации», — резюмировал Карен Тер-Оганов.
