✔ За кулисами «Открытого правительства»: псевдоинновации за казенный счет - «Технологии»
ПОХОЖИЕ
По данным «Коммерсанта», уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) против Яна Рязанцева, бывшего директора департамента инвестиций Российской венчурной компании (РВК), и Михаила Чучкевича, соучредителя венчурной компании Bright Capital, появилось еще в марте. Но задержание бизнесменов по требованию Следственного комитета РФ состоялось только несколько дней назад.
Суть предъявленного подозреваемым обвинения состоит в том, что с 2012 по 2016 годы они занимались выводом средств со счетов РВК в ныне находящемся под санацией Бинбанке на счет компании Alion Energy Inc., зарегистрированной в американском Ричмонде. Эти операции производились через британский фонд RVC I LP в обход решений совета директоров РВК под предлогом создания производства солнечных батарей в США. В итоге выяснилось, что Alion Energy находится в предбанкротном состоянии, а поступившие в ее адрес деньги в объеме $ 22,7 млн были переведены на сторонние организации и растворились в никуда. Пресненский райсуд Москвы арестовал Рязанцева и Чучкевича на два месяца, в настоящее время идет поиск других участников их махинаций.
В российской тусовке «инноваторов» оба подозреваемых люди хорошо известные. Ян Рязанцев еще в девяностые годы создал и возглавлял компанию «Новые системы», которая занималась научными исследованиями и разработками в области естественных и технических наук и прекратила свое существование в 2015 году. В 2007 году Рязанцев занял пост директора по инвестициям новообразованной РВК. Предполагалось, что этот институт развития инноваций, или ««фонд фондов, будет создавать венчурные фонды для совместных с частными инвесторами вложениями в высокотехнологичные стартапы, получая в этих фондах долю в 50% минус одна акция.
Практически с самого начала деятельность РВК регулярно вызывала повышенное внимание контролирующих органов — Генпрокуратуры и Счетной палаты. Основная претензия с их стороны заключалась в том, что РВК инвестирует в фонды лишь малую часть выделенных ей государственных средств, а остальные деньги лежат на депозитах в банках и приносят, так сказать, пассивный доход. Модель, надо сказать, весьма распространенная: по такой же схеме в то время была устроена деятельность и ряда других небезызвестных «институтов развития», например, компании «Курорты Северного Кавказа» или Корпорации развития Северного Кавказа. При этом в ответ на упрек в отсутствии результатов по основному профилю деятельности руководство «институтов развития» неизменно разводило руками, сетуя на почти полное отсутствие достойных проектов для финансирования.
В декабре 2012 года фонд Russian Venture Capital I LP, входивший в орбиту РВК, присоединился к альянсу международных венчурных инвесторов основанной в 2008 году компании Alion Energy Inc., работавшей в сферах робототехники, автоматизации проектирования и строительства солнечных электростанций. Утверждалось, что технология компании позволяет возводить генерирующие мощности на солнечных элементах в два раза быстрее конкурентов и при более низкой стоимости капитальных вложений. Одним из членов совета директоров Alion Energy выступал Михаил Чучкевич, давний партнер Михаила Абызова, бывшего зампреда правления РАО ЕЭС при Анатолии Чубайсе, а затем крупного частного бизнесмена, председателя совета директоров инвестиционной группы RU-COM и инжиниринговой компании Е4. Имелась у Абызова и общественная нагрузка: в период президентства Дмитрия Медведева он занимал пост координатора Общественного комитета его сторонников. После того, как Медведев в 2012 году стал премьер-министром, Абызов вошел в состав его правительства в статусе «министра без портфеля», ответственного за организацию так называемого «Открытого правительства», структуры, которая должна была обеспечить максимальный доступ к государственной документации и системе принятия решений с целью расширить общественный контроль за властями.
Работал под началом Чубайса и Михаил Чучкевич, в 2008—2011 годах занимавший должности директора проектного офиса и старшего советника председателя правления «Роснано». На этих постах Чучкевич выполнял задачи по налаживанию контактов с крупнейшими западными фондами. В 2010 году Чучкевич вместе с Михаилом Абызовым и еще одним представителем группы RU-COM Борисом Рябовым основали независимый венчурный фонд Bright Capital, который быстро вошел в партнерство с различными «институтами развития». Например, на первом московском международном форуме «Открытые инновации» в конце 2012 года Bright Capital подписал ряд соглашений в области возобновляемой энергетики с Внешэкономбанком. Михаил Чучкевич и Михаил Абызов были регулярными участниками различных мероприятий РВК, неизменно сопровождавшихся громкими декларациями. Bright Capital, например, преподносил себя как фонд, занимающийся развитием «экосистемы венчурных инвестиций».
Однако инвестировать в стартапы Bright Capital предпочитал главным образом за пределами России — уже к середине 2011 года объем его вложений в компании Кремниевой долины составлял $ 200 млн. Первой из них и была Alion Energy, с которой Чучкевич установил связи еще в период работы в «Роснано». Венцом стараний Чучкевича назвал в свое время журнал Forbes обед с представителями фондов Sequoia Capital (в свое время эта структура «открыла» компанию Apple) и Kleiner Perkins, на котором Чубайс на протяжении двух часов убеждал американцев дать возможность «Роснано» инвестировать в Alion, один из проектов Sequoia Capital. Но из-за длительной процедуры согласования заявки в «Роснано» $ 15 млн в Alion инвестировал Bright Capital, а на подписание сделки в Калифорнию полетел не Чубайс, а Абызов. Дальше дела пошли как по маслу: после ряда новых вложений в американские стартапы Bright Capital в середине 2012 года заявил о запуске еще четырех фондов на общую сумму $ 900 млн.
Тем временем российские бизнесы, к основанию которых приложил руку Михаил Абызов, чувствовали себя все хуже. В 2014 году перестала обслуживать долги группа Е4, которая только Альфа-банку была должна 10,9 млрд рублей. По заявлению банка было инициировано уголовное дело о кредитном мошенничестве, после чего в октябре 2016 года «крупнейшая инжиниринговая компания полного цикла» была объявлена банкротом на основании смехотворного иска о задолженности в 2 млн рублей. Что, впрочем, не помешало Михаилу Абызову стать министром с самыми высокими официальными доходами: в 2015 году, к примеру, он задекларировал 455 млн рублей.
В феврале 2015 года российский экономист Никита Кричевский опубликовал в «Новой газете» статью с подробным анализом «инновационной» деятельности фондов семейства Bright Capital. В ней, в частности, утверждалось, что ряд российских стартапов, получая финансирование от Bright Capital, незамедлительно переходили в офшорные юрисдикции. Некоторые из упомянутых организаций в дальнейшем оказались под угрозой банкротства. Например, записанный на кипрскую структуру Online Edutainment Ltd. проект «Фотошкола онлайн», в 2012 году получивший от Bright Capital $ 3,5 млн, регулярно приносил убытки, в 2016 году показал нулевую выручку и оброс исполнительными производствами на десятки миллионов рублей.
Упоминались в статье Кричевского и другие любопытные сделки. В сентябре 2012 года Bright Capital Seed Fund инвестировал $ 1,5 млн в компанию ENER-G-ROTORS из штата Нью-Йорк, которая незадолго до этого получила грант Пентагона на сооружение энергоустановки в Военной академии в Вест-Пойнте. Наконец, Кричевский недвусмысленно намекнул на то, что во все эти стартапы перекачивались кредиты, предназначенные для обанкротившейся группы Е4. Остается только добавить, что супруга Абызова Екатерина Сиротенко, с которой он формально развелся в 2016 году имеет вид на жительство в США, там же выросли их дети. В 2015 году депутат Госдумы от КПРФ Валерий Рашкин заявлял, что направит в ФСБ запрос о проверке Абызова на наличие гражданства США, но никаких последствий эта история не имела.
Но вернемся к Alion Energy. Осенью 2013 года New York Times сообщала, что в ближайшие несколько месяцев компания готова использовать свои солнечные установки в трех проектах (в Калифорнии, Саудовской Аравии и Китае). «Если все будет хорошо, то руководители ожидают, что смогут привести цену солнечного электричества в соответствие с ценами на природный газ, сократив затраты на строительство и поддержание крупных солнечных установок», — отмечало американское издание. В ноябре 2014 года Михаил Чучкевич утверждал, что решения Alion Energy будут использованы в проекте «Энергия солнца», также созданном при поддержке Bright Capital. В 2015 году планировалось ввести в строй 90 МВт солнечных и ветряных мощностей, далее было намечено строительство электростанций в Чили и Индии.
Но затем что-то пошло не так: в 2016 году Alion Energy, что называется, пропадает с радаров. К этому же времени относится последнее упоминание Яна Рязанцева в качестве топ-менеджера РВК. А вскоре выдохлась и кипучая активность Bright Capital: в конце 2017 года в рейтинге самых активных частных венчурных инвесторов в России, составленном при участии РВК, его сооснователь Борис Рябов был назван бывшим управляющим партнером фонда Bright Capital, «пребывающего в неактивном состоянии». Михаил Чучкевич в последнее время также упоминался в качестве «бизнес-ангела», инвестирующего в стартапы наподобие программного обеспечения для киосков самообслуживания.
Предсказуемо «не пошел» и проект «Энергия солнца» и другие околоабызовские авантюры в области альтернативной энергетики. В начале этого года, например, стало известно, что близкий к Абызову холдинг «Комплекс Индустрия» собирается передать обязательства по строительству ветроэлектростанций на 75 МВт в Ульяновской области в ООО «Энергия ветра», зарегистрированное на Михаила Чучкевича, для дальнейшей продажи. Сроки их строительства (конец 2018 года) были сорваны, как и сроки по проекту «Энергия солнца», в рамках которого планировалось построить две солнечные электростанции в Астраханской области. Еще в конце 2015 году по ним были расторгнуты договоры поставки мощности.
К самому Михаилу Абызову за шесть лет его работы во главе «Открытого правительства» накопилось столько неудобных вопросов, что в обновленном составе кабинета Дмитрия Медведева места этому деятелю не нашлось, а новый министр по делам «Открытого правительства» назначен не был. Формально эта структура, а также Экспертный совет при правительстве РФ продолжают существовать: как сообщил вскоре после своей отставки Абызов, предложения по формату их дальнейшей работы будут представлены в кабинет министров в ближайшее время. Но говорить о какой-то конкретике результатов явно не приходится: одно из самых важных достижений «Открытого правительства», по утверждению Абызова, заключается в том, что власть, гражданское общество и бизнес «лучше узнали друг друга». Поиздержался и сам Михаил Анатольевич: по оценке Forbes, за период работы в правительстве его состояние сократилось более чем вдвое, с $ 1,2 млрд до $ 600 млн. Появление уголовного дела против близких к нему бизнесменов можно считать таким же сигналом для российской элиты, как и нашумевшее дело группы «Сумма», а заодно и поводом задуматься о том, чем на практике обернулись помпезные планы по государственной поддержке «инноваций». «Ничего не предпринимающие предприниматели» — эта формулировка, прозвучавшая некогда в программной статье Дмитрия Медведева «Россия, вперед!» — как нельзя более точно описывает значительную часть отечественных «инноваторов», для которых инновационная деятельность свелась к умению грамотно извлекать бюджетные средства под пустые проекты.
Отдел «Экономика» «NOVOSTI-DNY.Ru»
