✔ Давайте не будем забывать погибших в Чечне солдат - «Общество»

11 декабря 1994 года президент Борис Ельцин подписал Указ № 2169 «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». За указом сразу последовал ввод войск на территорию Чеченской Республики. О том, насколько кровопролитными оказались эти события для частей российской армии и флота, до сих пор помнят современники и участники событий. Это был тяжелый Новый год.

Однако сегодня в российских СМИ вы не найдете упоминания об этом. Зато есть множество публикаций об открытии памятника Солженицыну, о поминовении госпожи Алексеевой минутой молчания на заседании Совета по правам человека, о трудностях правозащитника Пономарева, прошедшего через административный арест. Но никто не удосужился вспомнить о потерях в первую чеченскую. Однако они довольно значительны. По данным, опубликованным в книге «Россия и СССР в войнах XX века: статистическое исследование», федеральные силы потеряли в этой войне: погибшими – 5042 человека; пропавшими без вести – 690 человек; ранеными, контуженными, травмированными – 17 892 человека.

Такая забывчивость страны о людях, отдавших свои жизни ради ее существования, вызвала в Сети определенное недовольство.

Обсуждая эту тему со своим товарищем по рязанскому воздушно-десантному училищу, ныне полковником, которого, по его просьбе, назовем Иванов, я узнал, что он проходил в то время службу в спецназе Тихоокеанского флота и принимал участие в первой чеченской кампании. Я попросил его рассказать о том времени. И вот что он вспомнил.

Где Северный Кавказ и где Краснознаменный Тихоокеанский флот России в самом начале далекого 1995 года? Географически – не близко. По меркам же войны и нашей военно-транспортной авиации – совсем рядом.

«Первый» по счету батальон 165-го полка морской пехоты (165 пмп) 55-й дивизии морской пехоты (дмп) улетел в Чечню сразу после Нового года.

Командир роты – капитан Клиз Роман Владимирович* – рассказывал, что перед отправкой их укомплектовали матросами с надводных кораблей, подводных лодок, всевозможных складов, баз, совсем необученными. Люди не имели простейших военных навыков. И вдруг: морская пехота – войска быстрого реагирования, командировка в регион со сложной оперативной обстановкой, а проще говоря – на войну.

Роман говорил о тех предновогодних днях: «Выйдешь на полчаса в город семью повидать, кругом подготовка к празднику. Елки, обсуждение подарков, праздничное настроение, веселый смех. Вернешься в полк – поспешная подготовка к войне, тяжелая нервная работа командиров всех степеней и матросов, наполненные ужасом глаза новоиспеченного морпеха, тягостный мрак».

Когда батальон выдвигался к большому десантному кораблю (БДК) для дальнейшего следования в направлении авиабазы Кневичи, матросы, изнывая от тяжелой ноши, роняли автоматные магазины, ватные спальники, другое снаряжение. Начальный их маршрут был усеян военным имуществом, основной, прошедший сквозь войну, путь – овеян героизмом.

«Второй» батальон дмп заходил, ориентировочно, через три–четыре недели и формировался на базе 390-го полка морской пехоты (390 пмп), дислоцировавшегося в Славянке. В состав этого подразделения была введена разведывательная группа специального назначения (РГСпН) из состава войсковой части с острова Русский. Если дивизия входила в состав Береговых войск, то войсковая часть специального назначения – в состав разведки флота. Разные задачи, иная подготовка водолазов-разведчиков, приемлемая укомплектованность личным составом, вооружением, техникой, спецсредствами.

С Русского маршрут простой: Подножье – 36-й причал Владивостока (паром «Уссурийский залив») – Славянка (паром «Бригадир Ришко»).

Прибыли, представились командиру полка, разместились в Ленинской комнате роты, пошли смотреть батальон, знакомиться. Поговорили с матросами. Все они, собранные с флота, только что стали морскими пехотинцами. Об уровне подготовки говорить не приходилось. Невозможно обсуждать то, чего не было. Офицеры тоже прибыли из различных частей, лишь немногие служили в 390-м пмп.

Вернулись в свою Ленкомнату, поужинали, оценили обстановку: приняли решение помогать братьям-морпехам, для чего произвели распределение личного состава РГСпН по подразделениям батальона. Жить в такой ситуации автономно сочли невозможным, бесчестным. В отличие от «первого» батальона, учитывая временные недоработки наших сил в Чеченской Республике, мы получили «манну небесную» – неделю или две на боевое слаживание, огневую подготовку.

Взялись за работу. Когда стали обучать людей необходимому на войне, нам поверили, пошли за нами, за другими офицерами батальона. Матросов берегли, но не жалели. Объясняли морпехам смысл каждого маневра, направленного на выполнение поставленной задачи, сохранение жизни товарища, своей. В силу крайне незначительного отведенного на подготовку времени применяли и простейшее натаскивание. Понимали: надо хоть что-то успеть. Удалось немного дать рукопашный бой.

Проводили короткие собрания, рассказывали про боестолкновения: как ощутили их, поняли когда-то. Говорили с юмором, ненавязчиво. С офицерами – отдельно. Учили их не выделяться элементами формы одежды, не махать руками, не проявлять волевой командирский голос, выдвигаться в середине взвода, роты, маскировать радиостанции, управлять подразделением незаметно для супостата, но эффективно. Потом очень помогло.

Было холодно. Не было отопления. Разведка и офицеры охрипли, но батальон проснулся, зашевелился, забыл страх, «развернул плечи» и состоялся в рекордно короткие сроки. Это была очередная маленькая победа нашего духа, победа над преступной никчемностью начальников, руководителей. Это был явственный луч, направленный в лучшие для страны времена из «болота» так называемых «девяностых». Это была наша общая песня.

До сих пор с чувством искренней благодарности вспоминаю личный состав 390-го пмп: от командира, офицеров штаба и управления до командиров и матросов штатных батальонов.

Братья мои! Вижу Ваши лица. Однако моя дальнейшая служба сложилась так, что запамятовать фамилии – простительно, да и лет сколько прошло... Записей, к сожалению, не вел, было чем заняться кроме. Низкий поклон вам, дорогие, за войсковое стрельбище, достаточный боезапас, совет, поддержку. Разве все перечтешь? Отдельный поклон тылу полка, дивизии. Всегда были одеты, сыты.

Бывали и грустные ситуации. Родители военных моряков, проживавшие тогда в Приморье и рядом, приезжали на Славянку, входили в полк и увозили своих сыновей от предстоящей войны. Остающиеся пацаны все понимали, но смотреть на них в эти минуты было страшно. Создавалось впечатление, что вся наша работа ломается в одночасье.

Помню, один матрос заартачился, мол: «Не поеду домой! Я со всеми, в Чечню! Потом вернусь». Серьезно так. Все остальные загордились. В их глазах все прочитывалось сразу. И пошли дети на войну. Про нее много написано умными людьми, талантливыми писателями и поэтами, репортерами. Для нас всегда было важно прочитать об этом у тех, кто прошел боевыми тропами сам, кто выжил и нашел в себе возможность рассказать другим.

На Востоке нашей страны достойные люди сделали «Книгу памяти». Низкий поклон тем, кто помнит и хранит нашу победную, но страшную порой историю.

Всегда удивлялся чести, совести, терпению, ратному труду военнослужащих срочной службы, особенно в тот период, когда убивали нашу страну. Даже тогда парни приходили на службу по призыву и достойно защищали нас. Эта тяжелая работа не была их профессией, но они видели нечто, кроме своих родных, близких, кроме своих домов, достойное их защиты, их жизней. Низкий им поклон.

Начиная с 1997 года ряд офицеров морской пехоты и специальной разведки Краснознаменного Тихоокеанского флота служат в Региональном отделе специального назначения УФСБ России по Приморскому краю. За их плечами много непростой и славной работы, как на Дальнем Востоке, так и в других регионах страны и мира – с еще более сложной оперативной обстановкой. К сожалению, по-прежнему есть потери. Враги наши меняют форму агрессии, но не меняют своей сущности.

Поэтому мы не имеем права забыть. Через год – двадцать пять лет Указу № 2169 и вводу войск в Чечню. Давайте не забудем!

*Подполковник Клиз погиб в 2008 году на Северном Кавказе, проходя службу уже в Региональном отделе специального назначения УФСБ России по Приморскому краю.