✔ Первый зарубежный вояж президента Дональда Трампа: итоги и перспективы - «Политика»
ПОХОЖИЕ
Первый зарубежный визит Трампа — это путешествие по центрам мировых религий с посещением Саудовской Аравии, Иерусалима и Рима. Поэтому не случайно, что первым публичным выступлением президента в поездке за рубежом стала речь по вопросам религии в Саудовской Аравии, произнесенная перед четырьмя десятками лидеров стран Исламского мира. Полагают, что эта программная речь была подготовлена советником Трампа Стивеном Миллером — автором известного указа о запрете на въезд в США граждан из нескольких мусульманских стран.
В связи с культурно-религиозным и цивилизационным характером зарубежного тура Трампа интересно, что он в персональном плане является одним из самых индифферентных в отношении религии президентов в истории США. Религиозное благочестие никогда не преподносилось в качестве его достоинства. В этом плане он резко отличается от почти всех других республиканских президентов и кандидатов. Известно, что старшее поколение семейства Трампа принадлежало к пресвитерианам. В детстве и юности Трамп вместе с родителями и своими братьями и сестрами посещал службы в одной из пресвитерианских церквей в Нижнем Манхэттене в Нью-Йорке. Сам Трамп во время избирательной кампании называл себя протестантом или еще иначе — последователем «прекрасной религии». Трамп также заявлял, что он собирается править в США, как в стране, в которой с момента ее образования придавали большое значение христианской религиозности.
Но в речи Трампа от 22 мая 2017 года перед лидерами стран Исламского мира основным тезисом стало: борьба с «международным» терроризмом не является войной между мировыми религиями или цивилизациями. Борьба с «терроризмом» преподносилась Трампом в чисто этическом ключе, как «борьба между добром и злом». В дуальной картине мира, нарисованной Трампом, на одной стороне стоят «варварские преступники, которые хотят погасить человеческую жизнь», а на другой — «приличные люди всех религий, которые хотят защитить ее».
Все вместе должны встать «против убийства невинных мусульман, угнетения женщин, преследования евреев и избиения христиан». Трамп призвал арабские страны самим более активно вовлекаться в борьбу, как он выразился, с «кризисом исламского экстремизма». «Мусульманские страны должны взять на себя ведущую роль в борьбе с экстремизмом». «Страны Ближнего Востока не могут ждать, пока американские власти сокрушат для них этого врага». Подобные заявления вполне резонируют предвыборным сетованиям Трампа в адрес союзников США. Союзники де не самостоятельны и не активны, и все приходится делать самим американцам.
А еще наблюдатели оценивают выступление Трампа как попытку новой президентской администрации США, представить отношение к исламу вне рамок агрессивной риторики. Так, например, вместо привычной формулировки «радикальный исламский терроризм» Трамп говорил просто об «исламском экстремизме». В марте 2016 года во время избирательной кампании в интервью CNN Трамп заявлял: «Я думаю, что ислам ненавидит нас». Сразу же после своей инаугурации он попытался декретом ввести запрет на въезд в США из семи преимущественно мусульманских государств. Сейчас, во время пребывания в Саудовской Аравии, Трамп озвучил сглаженные в смысловом плане нюансы в отношениях США с мусульманским миром. Из-за подобной дипломатичности бывший сенатор-республиканец и кандидат в президенты Рик Санторум на CNN в своей оценке программной речи Трампа выразился в том смысле, что новый президент, которого много критикуют в США, «по-видимому, до сих пор прислушивается к советам своих советников». Как следствие, Трамп, по показаниям социальных сетей, разочаровал еще и многих из своих избирателей, которые надеялись на большую конфронтацию США с Исламским миром, из которого исходит террористическая угроза. Между тем, арабским лидерам Трамп пообещал: «Всякий раз, когда это возможно, мы будем поддерживать постепенные реформы, никаких резких мер». Т. е. новой «Арабской весны», по заверениям Трампа, не будет.
Почти треть своей речи президент США посвятил Ирану, который был представлен главным и чуть ли не единственным возмутителем спокойствия на Ближнем Востоке. Сирия уже списана с риторического счета американского президента. Критически настроенные к президенту наблюдатели, конечно же, отметили, что при всей сопутствующей словесной критике Ирана Трамп, разумеется, ни словом не обмолвился о тех, кто в действительности поддерживает салафитскую или ваххабитскую воинствующие разновидности ислама. Ведь Саудовская Аравия уже давно считается одним из крупнейших спонсоров «исламского экстремизма». В ответ на подобный трюк министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф в публикации на британском новостном ресурсе Al Araby Al-Jadeed в насмешку посоветовал президенту США Дональду Трампу обсудить с саудовцами, как американцам избежать нападения вроде 11 сентября 2001 года.
Во время визита в Эр-Рияд госсекретарь Тиллерсон заявил, что у переизбранного президента Ирана Хасана Роухани есть возможность снизить роль Тегерана в поддержке «дестабилизирующих сил в регионе». По сообщению государственного информационного агентства IRNA, заместитель начальника штаба вооруженных сил Ирана бригадный генерал Масуд Джазаери по поводу этих высказываний Тиллерсона в Эр-Рияде сказал, что они «отражают невежество в отношении Ирана».
Президент Трамп, столкнувшись с собственным серьезным внутренним кризисом, пытается заслониться от него дипломатическими проблемами, которые часто возникают во время зарубежных поездок. Позади Трамп оставил Вашингтон, озабоченный расследованиями и интригами. Недавнее решение Трампа уволить директора ФБР Джеймса Коми породило открытые разговоры о начале процесса импичмента президента. Главная функция зарубежной поездки для имеющего проблемы главы государства — это взбодриться, заставить почувствовать себя лучше через новые ощущения. Так, например, терзаемый Уотергейтом президент Ричард Никсон отправился в июне 1974 года с визитом на Ближний Восток. А президент Клинтон оказался за границей в критические для него моменты расследования его попыток скрыть интимные отношения с Моникой Левински. Внешне дело выглядит так и с Трампом, за исключением того, что на первом этапе его тура в Саудовской Аравии он продемонстрировал блестящий результат при сопутствующем минимуме имиджевых потерь и выражений негатива в свой адрес. Проблемы во внутренней политике Трамп попытался прикрыть амбициозным дебютом на мировой арене. И это у него в первые дни тура получилось. Надо понимать, что визит Трампа в Саудовскую Аравию был очень хорошо подготовлен дипломатическими контактами на высшем уровне в предшествующие месяцы.
Самим порядком визита администрация Трампа обозначила свои союзнические приоритеты на Ближнем Востоке — сначала Саудовская Аравия и лишь потом Израиль. Внешне дело выглядит так, будто Трамп положил конец критичному отношению администрации Барака Обамы к Эр-Рияду. Прием, оказанный Трампу в столице Саудовской Аравии, контрастировал с последним визитом президента Обамы в эту страну. Отсутствие короля в аэропорту во время прибытия Обамы в Королевство весной 2016 года было воспринято американцами как демонстративное нарушение протокола с целью выразить неудовольствие американской политикой в регионе. И наоборот, гостеприимство Саудовской Аравии, проявленное к Трампу, как бы свидетельствовало о стремлении ее руководства восстановить взаимоотношения, которые становились все более напряженными во время администрации Обамы. Главное — Саудовская Аравия не была согласна с дипломатическими усилиями администрации Обамы по урегулированию с Ираном проблемы его ядерной программы. Как частность, соглашение с Ираном по ядерной программе при Обаме заставляло саудовцев подозревать, что расчеты Америки на будущее — не с ними. Трамп развеял подобные опасения, попутно назначив Иран на роль главного противника в регионе. Трамп даже одобрил саудовскую военную кампанию в Йемене, как часть «войны против терроризма», за которым стоит Иран. Однако при подобном негативном подходе к Ирану соглашение с ним по ядерной программе остается незыблемым.
На фоне Израиля и других европейских союзников США по НАТО Саудовская Аравия с ее многомиллиардными контрактами становится идеальным союзником Штатов, с точки зрения того же Трампа. Саудовская Аравия делает то, что Трамп предлагал европейцам — она реально платит хрустящим долларом за свою безопасность американцам.
В первый день визита президент Трамп и король Саудовской Аравии Салман бин Абдулазиз подписали сделку на поставку американского оружия на сумму в $ 110 млрд. Это рекорд милитаризма посредством нефтедоллара. Саудовская Аравия купит у американцев танки, артиллерийские установки, бронетехнику, корабли береговой обороны, противоракетные комплексы Patriot и THAAD. В ближайшем будущем выяснится, чего, сколько и по какой цене.
А пока официальный представитель Белого дома заявил, что поставки американских вооружений в Саудовскую Аравию будут поддерживать безопасность в регионе Персидского залива «перед лицом угроз со стороны Ирана», одновременно уменьшая нагрузку на Соединенные Штаты для проведения «контртеррористических операций». Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф подверг частной критике в социальных сетях эту американо-саудовскую сделку по оружию.
Кроме того, стороны, договорившись о всеобъемлющем стратегическом партнерстве, и подписали целый ряд соглашений, не только оборонного характера, но и, в частности, в энергетической сфере, на общую сумму $ 280 миллиардов, а также меморандум о намерении поставить Саудовской Аравии американских вооружений на сумму $ 350 миллиардов в течение 10 лет. По заявлению Белого дома, подписанное соглашение даст новые возможности для американских компаний на Ближнем Востоке и поможет создать «десятки тысяч» новых рабочих мест в оборонной промышленности США. «Это был потрясающий день. Огромные инвестиции в США. Сотни миллиардов долларов инвестиций в Соединенные Штаты и рабочие места, рабочие места, рабочие места», — подытожил Трамп свои достижения в Саудовской Аравии.
Попутно саудовские король и принцы, а также эмиры ОАЭ вложили $ 100 млн в благотворительный фонд, организованный Иванкой Трамп. Официальной целью фонда является поддержка женщин-предпринимателей и облегчение их доступа к корпоративным сетям и финансовым рынкам. Разумеется, столь крупное пожертвование «отражает приверженность расширению прав и возможностей женщин в нашем регионе». Враждебные Трампу комментаторы в западных СМИ не преминули вспомнить, что во время избирательной кампании Дональд Трамп критиковал Хиллари Клинтон в «нечестной игре» при получении фондом Клинтон помощи от Саудовской Аравии.
Но это уже сейчас частность. Главным же вопросом, которым сейчас задаются наблюдающие за визитом эксперты, — это стратегическая проблема: не означает ли столь масштабно обозначенные союзнические отношения США с Саудовской Аравией окончательным разрывом процесса нормализации отношений с Ираном? Критически настроенные к Трампу эксперты, чаще всего из Западной Европы, полагают, что Иран окончательно изолирован на Ближнем Востоке и обречен на сдачу своих зыбких позиций. С нашей точки зрения, это совсем не так. Чем громче звучали убийственные оценки в адрес Ирана из уст американского президента, тем приглушенней выглядел выведенный в тень вопрос о Совместном всеобъемлющем плане действий (JCPOA) — соглашению по ядерной программе Ирана. Оно по-прежнему остается в силе. Разумеется, американцы показывают Ирану, что беспрецедентный рост поставок обычных американских вооружений в Саудовскую Аравию за счет последней не оставляет Тегерану никаких надежд на успешное продолжение конфронтации в регионе. Между тем, американский госсекретарь Тиллерсон выразился вполне откровенно в Эр-Рияде насчет того, что у президента Роухани есть возможность снизить роль Тегерана в поддержке «дестабилизирующих сил в регионе». Подобное заявление может быть расценено, как приглашение к продолжению закулисного диалога между США и Ираном.
Дмитрий Семушин
