✔ Утвердившие рубежи и удерживающие территорию — нужны ли они российскому государству? - «Политика»

В августе 1727 года в 20 километрах от современной Кяхты, на берегу реки Бура, встретились представители Китая и России. 20 августа того же года они заключили договор, по которому была установлена граница. Для разграничения на местах и установки пограничных знаков на восток и запад от места переговоров были отправлены группы людей. На восток, до реки Аргунь, — с российской стороны группа Ивана Глазунова, с китайской стороны группа чиновника Хубита, на запад — группы Количева и Бесиге.

Мобилизовав местное население (наших предков), эти люди разграничили территорию, поставили 63 пограничных маяка (пирамидальные насыпи из камней), в каждую из которых вложили опись участка на русском и монгольском языках. В сторону востока от Кяхты до Аргуни было поставлено 39 маяков, а на запад, до хребта Шабин-Дабан — 24 маяка.

12 октября 1727 года на Караульной сопке (между сопками Абагайтуй на двух берегах Аргуни) Глазунов и Хубита обменялись письменными разграничительными актами, 18 октября того же года такими же актами на хребте Шабин-Дабан обменялись Количев и Бесиге.

Через 280 лет после встречи Глазунова и Хубиты я выступал на открытии архитектурно-скульптурного комплекса "Утвердившим рубежи России" на той самой Караульной сопке:

Какие отмерены вёрсты,

Чтоб здесь утвердить рубежи.

Бурятские сопки, как сёстры,

Где русские были мужи.

Какие звучали наречья

Под небом родимой земли,

Исчезнув в туманах Трёхречья,

На сопках маньчжурских вдали.

Как будто бы всеми заклятый,

Ведь с прошлым разорвана связь,

Стоит, накренясь, Абагайтуй,

Разора и срама стыдясь…

Стоят мои сёла, стыдливо,

Униженно взгляд отводя.

Кто может, живите счастливо!

А я не могу. Мне нельзя…

И слышу такие напевы,

Такую знакомую речь.

Я — семя упавшего древа,

Сумевший всё древо сберечь.

Село Абагайтуй, август 2016 года

Идея возведения памятника принадлежит местным жителям, которых вдохновила Валентина Александровна Чипизубова (на тот момент замглавы администрации района — ред.), название и проект — мои, работы организованы мной при содействии администрации Забайкальского района. (Когда-нибудь я напишу обо всех исполнителях).

После актов 1727 года, которыми обменялись представители России и Китая и которые имели межгосударственное значение на века вперёд, вдоль разграниченных участков были организованы пограничные службы Китая и России. На российской стороне возникли бурятские, тунгусские и русские караулы. Все они позже стали деревнями и сёлами Забайкалья. (В царской России деревня — населённый пункт без церкви, соответственно, село приписано к церкви). С этих дат и актов берёт начало российское приграничье и жизнь наших сёл на территории Забайкалья, до этого именовавшейся Ара-Халхой, то есть северной Халхой.

Все предыдущие абзацы этой статьи написаны для единственного вопроса, ответ на который могут дать только действующие ныне правители России: для чего всё это делалось, если современные очевидности показывают, что всё ещё существующие сёла приграничного Забайкалья не нужны государству? Могут ли правители России дать конкретный ответ на этот вопрос жителям приграничного Забайкалья, где идёт упорная разработка запасов природных богатств и бессовестный грабёж народа компаниями-монополистами. Москва, конечно, не хочет видеть, что чиновничество Забайкальского края и монополисты уже напоминают соединяющиеся сосуды, перетекание кадров туда и обратно очевидно. Не желает видеть Москва и очевидные результаты такого соединения: неумолимое снижение уровня жизни в крае. Может ли Москва показать хоть один договор с Китаем, подписанный в пользу России?

В какую сторону уже перетекают и будут перетекать продукции (какие именно?), последующие после договоров и разработок? В Россию или в Китай?

Реальность показывает, что всех, кто живёт за МКАДом (Московской кольцевой автомобильной дорогой), Москва не считает равноправными жителями страны. Соответствуют ли интересы правителей страны и регионов государственным и национальным интересам российского приграничья, если существующая реальность показывает совершенно обратное?

Для доказательства данного утверждения не требуются никакие расчёты и цифры, достаточно проехать вдоль границы и посмотреть на бывшие караулы, а ныне сёла, с трёхсотлетней историей. Хотя бы со стороны слияния Шилки и Аргуни, образующих Амур. Тому, кто знает Забайкалье нетрудно, я бы сказал даже радостно, представить вживую (по памяти) карту края, величие и богатство своей Отчизны — Покровка и через сотни километров тайги — Камара, Аргунь, Дамасово, Ишага, Олочи, Горбуновка, Бура, Староцурухайтуй, Дурой, Богдановка, Капцегайтуй, Кайластуй, Среднеаргунск, Брусиловка, Абагайтуй, через 200 километров степей — Соловьёвск, Усть-Ималка, Буйлэсан, Новый Дурулгуй, Мангут, Ульхун-Партия, Гавань, Менза… Это десять больших по территориям районов, в каждой из которых не менее 10–15 сёл: Могочинский, Нерчинско-Заводский, Приаргунский, Краснокаменский, Забайкальский, Борзинский, Ононский, Акшинский, Кыринский, Красночикойский. Всё это Россия.

По моему многолетнему убеждению, все приграничные районы на глубину не менее 200 километров должны находиться под особым управлением президента России и его структур. Отдача этих территорий олигархам и чиновникам всегда приводила к обезлюживанию и их потере. Причиной хождения бурятской делегации из Забайкалья к Петру Первому был именно произвол чиновников. Если бы не соответствующие меры, принятые Петром Первым после приёма делегации в 1703 году, то о государственной границе, установленной в 1727 году, не могло быть и речи. Исходя из фактов истории и современности, президент должен распустить существующую сегодня власть в Забайкальском крае, забрав у них управление регионом. Ведь хождения в Москву могут повториться в неизмеримо больших масштабах, чем в 1703 году. А составы делегаций и их намерения будут уже иными. В ином случае Забайкалье просто обезлюдеет и плавно станет частью Китая.

Ошибаются те, кто думают, что задача наших сёл выполнять какую-то программу и обеспечивать страну продовольствием. Чиновники сырьевого государства не ставят целью развитие сельского хозяйства и промышленности. При таком несоответствии интересов село обречено. Никаких иллюзий давно уже нет.

Убеждён, что сегодня разрушенное и униженное, может быть, бесконечно спивающееся, одно невзрачное забайкальское село стоит неизмеримо дороже сотен сёл в центральной части страны. Ценность нашего села и наших людей неоспорима. Одним своим присутствием, из последних человеческих сил, презираемые своим же чиновничеством, они последние, кто удерживает территорию России на её восточных окраинах. Естественно, как и всегда, даже не предполагая величия своей миссии.

Знают ли об этом в правительстве страны? Очевидности, которые существуют на селе — это и есть законы, принимаемые депутатами Государственной думы, доводящие сельское население до самовыживаемости, а село до обезлюживания. Это означает, что правители страны не ставят задач удержания территорий на восточных окраинах. Можем ли поставить их перед ними мы, замкадыши — жители Забайкальского края? Сейчас, за год до выборов президента?