Касем Сулеймани и Владимир Путин. Иллюстрация: ljleaks.ruВ последнее время в Иране резко активизировалась пророссийская риторика. Сначала секретарь Высшего совета национальной безопасности ИРИ Али Шамхани допустил возможность открытия для российских боевых самолетов иранского воздушного пространства, а затем спикер Меджлиса Али Лариджани и вовсе заявил о движении своей страны к стратегическому союзу с РФ. Примечательно, что оба политика прямо или косвенно имели в виду сотрудничество с Москвой, прежде всего, по сирийскому направлению. Шамхани сразу же оговорился о том, что воздушное пространство Исламской Республики откроется для российских самолетов лишь в том случае, если они будут использовать его для выполнения боевых задач в Сирии. Стоит напомнить, что ранее российские летчики уже появлялись в небе над Ираном, и даже взлетали с иранского III тактического аэродрома города Хамадан. (Тогда они пилотировали тактические бомбардировщики Ту-22М3 и многофункциональные истребители-бомбардировщики Су-34). Лариджани же, перед переговорами в Астане, аргументируя свой тезис о стратегическом сотрудничестве, отметил отсутствие расхождений между Тегераном и Москвой по вопросам сирийского урегулирования. Между тем, в настоящее время взаимодействие между ИРИ и РФ складывается не так, как того хотелось бы обеим сторонам. Российская Федерация, ожидавшая экономических преференций со стороны Исламской Республики после снятия с той санкций в 2015-м году, желаемого не получила. Основные контракты достались европейцам и американцам. Особенно задело российскую сторону то, что в сфере гражданской авиации, на ее «поле» западные компании также захватили пальму первенства. Иран должен получить 80 машин «Boeing» и 100 самолетов «Airbus» на общую сумму $ 30 млрд, в то время, как российские «Гражданские самолеты Сухого» могут похвастаться лишь рамочным соглашением на поставку в ИРИ 100 самолетов своего производства. Впрочем, даже эта договоренность зависит от США, т.к. российские машины нуждаются в американских комплектующих. Не столь радужно развивается и разрекламированная туристическая отрасль — этот процесс скорее волнообразный, чем поступательный. К примеру в 2013-м году Иран посетило 19 тысяч российских туристов, в 2015-м — 8,5 тыс., в 2016-м — 16 тыс., что не демонстрирует какого-то серьезного прогресса. Иран, в свою очередь, несмотря на декларации, не может не иметь претензий к России по Сирии. Во-первых, не устраивает Тегеран потепление российско-турецких отношений — именно Турция поддерживает сирийские суннитские группировки, противостоящие не только правительству, но проиранским шиитским милиционным формированиям. Даже, несмотря на достигнутое в конце 2016 года перемирие, шиитские и суннитские формирования временами вступают в конфликты, что говорит о неразрешенных противоречиях. Во-вторых, Исламской Республике не нравится рост влияния российских военных в сирийской армии, и частичная переориентация военно-политического руководства Сирии с Ирана на Россию. Все большее значение приобретают регулярные армейские подразделения, тренируемые российскими инструкторами, в то время, как роль проиранского ополчения снижается. Индикатором этого процесса стало выведение шиитских отрядов из Алеппо, который контролируется правительственной армией и российскими военными советниками. Беспокоят Иран и российско-американские отношения после избрания президентом США Дональда Трампа. Последний, не раз высказывая симпатию в отношении России и ее лидера Владимира Путина, не гнушается жесткой антииранской риторики, приравнивая Исламскую Республику к ИГИЛ и другим экстремистским организациям. Иранское руководство опасается быть брошенным один на один с Соединенными Штатами в случае окончательной нормализации их отношений с Россией. Надо отметить, что некоторые политические деятели РФ зачастую также дают повод к беспокойству. К таким однозначно относится вице-премьер Дмитрий Рогозин, отменивший свой запланированный визит в Тегеран и объяснивший это несколько странно — разглашением иранской стороной информации о нем. При всем при этом, и РФ, и Иран по-прежнему нуждаются друг в друге. Исламская Республика, помимо сотрудничества в Сирии, будет пытаться привлечь Россию и к решению других конфликтных ситуаций на Ближнем Востоке — прежде всего в Йемене. Кроме того, Тегеран, как и ранее, заинтересован в российском оружии, без которого техническая модернизация иранской армии была бы затруднительна. Получив обещанные еще с 2007 года комплексы ПВО С-300, иранцы проявляют интерес к тяжелым истребителям Су-30 СМ, и, скорее всего, лишь ограничения Совета Безопасности ООН на поставки в Иран обычных видов вооружений останавливают стороны от заключения контракта. России, в свою очередь, нужен мощный и надежный партнер в ближневосточном регионе, имеющий влияние на шиитов по всему миру и политическое руководство Сирии, Ирака, йеменскую Ансар Аллах, движение «Хизбалла» и др. В настоящее время Россия и Иран, разочаровавшись в ряде моментов, но понимая необходимость двустороннего сотрудничества, активно ищут новые точки соприкосновения, выражением чего и стали заявления иранских политиков. Однако заявлениями ситуация не исчерпывается. По информации канала Fox News, сославшегося на американские спецслужбы, 14 февраля в 12:13 рейсом WD084 компании Mahan Air в Москву прибыл командир бригады Аль-Кодс генерал-майор Касем Сулеймани. Есть сведения о том, что его консультации с российскими коллегами продлились несколько дней и касались, как вопросов военных поставок, так и политических проблем, в частности, отношений РФ с Саудовской Аравией (что интересует Иран, прежде всего, в контексте войны в Йемене). Сулеймани не имеет права покидать Иран — на него наложены соответствующие санкции ООН. Это, впрочем, не мешает генералу достаточно часто посещать российскую столицу (как и Сирию или Ирак) — такие визиты имели место в 2015 и 2016-м году, и всегда являлись определяющими. Генерал в настоящее время, фактически, определяет иранскую политику на Ближнем Востоке, напрямую подчиняясь Верховному Лидеру страны Али Хаменеи. Логично предположить, что его недавний визит принесет очередные позитивные перемены не только в российско-иранские отношения, но и общую расстановку сил на Ближнем Востоке. Впрочем, реалии с последнего визита генерала серьезно изменились — его страна пользуется зыбкими (учитывая все тот же антииранизм Трампа) преимуществами выхода из-под санкций, а РФ, в свою очередь, имеет шанс помириться с США. В то время, как намерения и желания Ирана, взаимодействуя по самым разным векторам на экономическом поле, не потерять, а, может быть, и приобрести дополнительно поддержку России в военной и политической сферах, необходимое окончательное определение уровня и принципов российско-иранского взаимодействия со стороны Москвы. Оно способно заложить основы мощного союза — крупнейшего и эффективнейшего по ближневосточным меркам. Антон Евстратов, специально для «NOVOSTI-DNY.Ru»