Алексей Малашенко. Иллюстрация: M.realnoevremya.ruПеред визитом в Сочи для проведения переговоров с президентом России Владимиром Путиным лидер Турции Реджеп Тайип Эрдоган на брифинге сделал ряд заявлений, касающихся важнейших тем российско-турецкой повестки. Он выступил за полное устранение ряда оставшихся ограничений в торговле с Россией и восстановление безвизового режима между двумя странами. В контексте урегулирования кризиса в Сирии, которую Анкара считает своим «ближним зарубежьем», Эрдоган призвал Россию и США вывести войска из территории сирийского государства и сосредоточиться на политическом решении кризиса. Помимо этого глава Турции в очередной раз коснулся темы закупки у России противоракетных зенитных комплексов С-400 и заявил, что Анкара рассчитывает на максимально быструю реализацию соглашения с Москвой о поставках указанных систем. Таким образом, глава Турции, можно сказать, обозначил переговорные позиции Анкары с Москвой. Однако перед визитом Эрдогана ближневосточная политика России «не дремала». Недавно глава России в Тегеране встретился с президентом Ирана Хасаном Роухани, а до этого в Москве провел переговоры с Королем Саудовской Аравии Салманом ибн Абдул-Азиз Аль Сауд. Все указанные государства в военно-стратегическом плане интересны России, поскольку играют ключевую роль в пребывающем в зоне турбулентности регионе Ближнего Востока. Они имеют весомое влияние на сирийский кризис и являются потенциальными клиентами российского ВПК. Иран уже получил российские комплексы С-300, с Турцией контракт на поставку ЗРК С-400 уже подписан, а во время визита в Москву саудовский король выразил интерес к покупке аналогичных комплексов. Некоторые эксперты и авторитетные СМИ, видя наращивание военного присутствия России и ослабление позиций США на Ближнем Востоке, называют Москву «новым хозяином региона». О ближневосточной мозаике российской политики корреспондент «NOVOSTI-DNY.Ru» побеседовал с руководителем научных исследований института «Диалог цивилизаций», известным арабистом Алексеем Малашенко. Господин Малашенко, после встречи в Сочи лидер России заявил об активном сотрудничестве с Турцией по урегулированию сирийского кризиса. Однако, как бы предваряя встречу, Эрдоган призвал Россию и США вывести свои войска из Сирии. В связи с этим вопрос — насколько эффективно сотрудничество с Турцией по Сирии, и есть ли здесь «красные линии» для сторон? Я думаю, что такое сотрудничество, безусловно, существует, есть определенные взаимные интересы. Они во многих вопросах не совпадают, но, тем не менее, считаю, что и Россия, и Турция заинтересованы, как минимум, в стабилизации ситуации в Сирии. Это однозначно. Может быть на разных условиях. Турки, по-прежнему, «не очень любят» президента Сирии Башара Асада, и для России он не подарок, но без него там России не справится. Повторяюсь, самое главное, достигнуть некоторой стабильности, избавиться от тех, кого принято называть исламскими экстремистами. Они наносят ущерб и России, и Турции, тут есть общий противник. Что касается заявления Эрдогана о выводе российских и американских войск из Сирии. В этом отношении Эрдоган играет две шахматные партии одновременно. Он же не может требовать это только от американцев или только от России, во всяком случае, эту идею публично в такой форме высказать — вы остаетесь, а вы уходите. В связи с этим он делает такое общее заявление, тем более, что он понимает — ни Россия, ни США в настоящее время не откажутся от своего военного присутствия в Сирии. Эрдоган ведет себя очень разумно и здраво. Он исходит из национальных интересов Турции в том виде, как он их понимает. Можно ли данное заявление турецкого лидера перед переговорами в Сочи интерпретировать, как фактор торга с Россией? Он же прекрасно понимает, что Путин на это не пойдет. Более того Эрдоган прекрасно осознает, что для России частичный вывод войска — а об этом российское военное руководство говорило несколько раз — естественен. Но с другой стороны, многие понимают, что военное присутствие России в Сирии пока там Башар Асад — это всерьез и надолго. После встречи с Эрдоганом Путин заявил, что отношения с Турцией восстановлены «практически в полном объеме». Однако затем выясняется, что многие торговые барьеры остаются, а визовый режим пока не будет отменен. О каком восстановлении отношений с Турцией «практически в полном объеме» можно тут говорить? Заявление Путина — не просто политическое высказывание в дипломатической «обертке». Мы помним, как в свое время эти отношения круто были разорваны (после того, как в 2015 году турецкий истребитель сбил в небе над Сирией российский бомбардировщик Су-24 — прим. ред.), какая была негативная реакция в Турции и России. После такого удара очень трудно за короткий период восстановить полностью отношения. Это крайне сложно. Кто будет больше уступать, тот продемонстрирует слабость. Ни Путин, ни Эрдоган отнюдь не слабые люди. Они держат удары и сохраняют лицо. Тем не менее, если мы сравним сегодняшние российско-турецкие отношения, с тем, что было, скажем, год или полтора тому назад, безусловно, положительная динамика есть. Думаю, они и дальше будут улучшаться, во всяком случае, если не произойдёт ничего неожиданного. В данном случае, думаю, что политический аспект сирийской проблемы и попытки найти консенсус поддерживаются также развитием экономических связей. Растет товарооборот, приток российских туристов в Турцию, есть вопросы, связанные с газом (строительство трубопровода «Турецкий поток»), оружейными поставками (комплексов С-400) и атомной станцией (АЭС «Аккую» в Турции). Все это работает и работает все активнее. Смотрите, несмотря на то, что Россия и Турция подписали все документы относительно продажи ЗРК С-400 Анкаре, есть впечатление, что осуществление сделки тормозится. Турция торопит этот процесс. Здесь есть объективные причины торможения осуществления сделки или Москва, по каким-то своим причинам, не торопится передать Турции указанные системы ПВО? Понимаете, сам факт того, что этот процесс никто не прерывает, и никто не говорит — нет, уже важно. Думаю, что в итоге турки эти системы получат. В России необходимость осуществления данной сделки интерпретируется так, что данное вооружение необходимо для борьбы с исламским терроризмом. Я не знаю, насколько оно эффективно в борьбе именно против исламского терроризма, но когда это оружие, в конце концов, будет поставлено, оно, безусловно, усилит турецкую армию. Не думаю, что данное оружие может быть направлено против российских союзников в Сирии. Это было бы не совсем тактично и правильно. Думаю, у турок, есть против кого его применять. Ближневосточная политика России сегодня не ограничивается отношениями с Турцией, хотя это и важный региональный игрок. Путин недавно посетил Тегеран и встретился там с президентом Хасаном Роухани и духовным лидером Исламской Республики Али Хаменеи. Смогли ли стороны достичь согласия по транспортным, коммуникационным, энергетическим вопросам, а также по теме Сирии? Тема очень объёмная. Но если коротко, от этого визита ничего такого большого я не ждал. Российская политика на Ближнем Востоке — мультивекторная. До этого в Москве был король Саудовской Аравии Салман. Потом была поездка российского лидера в Иран. Кстати, поездка в Иран была запланированная, в отличие от визита саудовского короля. Не скажу, что он был неожиданным, но немного удивительным. Россия ведет здесь одновременную игру на нескольких досках. Это очень непросто, поскольку все прекрасно знают, какие отношения между шиитами и суннитами, аравийцами и иранцами. Однако, так или иначе, Россия исходит из той точки зрения, что общаться и договариваться нужно со всеми. Это может напоминать высказывание известного мультяшного персонажа кота Леопольда — «ребята, давайте жить дружно». И в этом есть определенный смысл, когда в одном регионе присутствуют такие силы, как Турция, Иран, Саудовская Аравия и Башар Асад. Поэтому это совершенно нормальная политика, так обеспечивается российское присутствие в регионе. Получается довольно интересная картина. Россия работает на Ближнем Востоке со странами (Иран, Садовская Аравия, Турция и Сирия), которые между собой, так или иначе, конфликтуют. И все они являются действующими, либо потенциальными клиентами российского ВПК. То есть Россия их снабжает оружием. Получается, Россия поддерживает свое влияние в регионе во многом путем оружейных поставок? Вы правы, тут ситуация, достаточно странная. Но ведь Россия руководствуется и коммерческим интересом. С другой стороны, те, которые закупают российское вооружение, особенно Турция и Саудовская Аравия, намекают тем же американцам, что у них есть альтернатива. Военно-техническое сотрудничество всегда было не формой давления, а влияния и политического присутствия. Вот, Россия своими действиями это и подтверждает, что присутствует везде, где это возможно, и при этом исходит из своих национальных интересов. Это может казаться странным, но многие так делают, ибо это большая политика на неспокойной ближневосточной карте. Беседовал Аршалуйс Мгдесян