9 августа 2019 10:56 Самая большая обпасность для России заключается не в США, а в отсутствии национальной идентичности и в сепаратизме национальных республик. Если не предпринять мер, то страна развалится максимум через 30 лет. Об этом пишет на польском портале Onet американский историк Питер Ельцов, профессор Колледжа по вопросам международной безопасности Национального университета обороны США. «Они вмешиваются сейчас. И рассчитывают снова вмешаться во время следующей предвыборной кампании», — заявил недавно бывший спецпрокурор Роберт Мюллер во время слушания по «российскому делу» в конгрессе США. «Мы действуем в таком масштабе, какого ещё несколько лет назад никто бы не ожидал», — писал в июне в газете The New York Times офицер разведки об интенсивных атаках на российскую энергетическую сеть в ответ на хакерские действия. «Но что если самая большая угроза для России — не Соединённые Штаты или какое-то другое государство, а сама Россия?» — задаётся вопросом Ельцов. На протяжении последнего десятилетия Владимир Путин «аннексировал» бывшие советские территории, организовал кибератаки на иностранную инфраструктуру, а также отменил много решений государственного устройства, защищающих демократию. «Россия может казаться могучей державой, но в действительности она намного слабее, чем империя Романовых или СССР», — объясняет автор. Самая большая проблема России носит внутренний характер: эта большая евразийская страна не создала такой национальной идентичности, которая распространялась бы на всё её население. Миллионы граждан России проявляют лишь сомнительную лояльность своему государства. Как только Москва ослабит жёсткий контроль местных выборов — а это может случиться только тогда, когда Путин перестанет быть президентом, — эти группы попытаются получить независимость. «Как антрополог, историк и политолог, который долгое время жил в Евразии, я считаю, что тикающая часовая бомба сепаратизма, которой так опасается Путин, взорвётся через 10, 20, максимум — через 30 лет», — уверяет он. Так произойдёт по трём причинам. Во-первых, сепаратистские движения в России очень сильны. В качестве примера можно привести Татарстан и Башкирию — две автономные республики в центре России. У них очень сильные националистические организации, которые призывают к объединению с турецко-язычными или угро-финским обществами в регионе. Обе они помнят годовщину завоевания Казани Иваном Грозным в 1552 году, которое для обеих стран означало потерю независимости на 500 лет. Во время чеченской войны на рубеже XXI века было отчётливо видно, что сепаратистские движения в России могут быть очень продолжительными и кровавыми. И это касается не только национальных меньшинств, потому что россияне, которые живут в богатой сырьём Сибири, на Урале и Дальнем Востоке тоже пытались добиться независимости, подчёркивает историк. При преемнике Путина находящееся под напряжением единство государства может треснуть под давлением сепаратизма. Можно лишь спекулировать на тему, кем будет следующий лидер, но его скорее всего назначит сам Путин под конец своего президентского срока. Непонятно, однако, сможет ли преемник жёсткой рукой взять под контроль разные группы и регионы. При отсутствии системы сдержек и противовесов, а также сильных институтов контроль центра скорее всего необходим, чтобы обеспечить продолжение существования этой страны как единого целого. Заместитель главы кремлёвской администрации Вячеслав Володин может дождаться воплощения в реальность своих слов: «Пока есть Путин, есть и Россия; нет Путина — нет России». Во-вторых, объединяющая Россию идеология не имеет такой силы влияния, как её прежние аналоги. Путинизм — это агрессивная смесь идеи евразийства и того, что ультраконсервативный философ Александр Дугин называет Четвёртой политической теорией. Евразийство — это школа мыслей, которая появилась в 20-х годах в среде антикоммунистических эмигрантов. Она говорит об особой роли России в качестве самобытной цивилизации, которая не принадлежит ни к Западу, ни к Востоку. Несмотря на то, насколько сильно эта идеология может вызывать страх, она не может быть приравнена к действующей в прежней России идеологии власти царей или к марксизму-ленинизму. Святость царя создавала настоящую нить, связывающую русский народ на протяжений столетий. Марксистские идеи равенства, а также распределение имущества были на самом деле привлекательными во многих странах в постколониальную эпоху. В наше время региональный национализм, прибегающий к лозунгам и популистским программам, является намного более серьёзной угрозой для либерального порядка, нежели новый авторитаризм авторства Путина. И в заключение: нынешняя интеллектуальная и экономическая ситуация России намного хуже, чем во времена царей или в советскую эпоху. В царские времена европейцы приезжали в Россию, чтобы работать врачами, преподавать в университетах, проводить исследования и открывать предприятия. Советские власти, несмотря на чистки и преступления, создавали относительно хорошие условия жизни для передовых учёных, если те не выступали против системы. Сегодня высшие учебные заведения и наука в России находятся в катастрофическом состоянии. Экономика опирается на добычу и продажу сырья, а никаких признаков модернизации нет. Наиболее показательно то, что дети российской элиты предпочитают учиться и жить на Западе, подчёркивает Питер Ельцов. Мир должен быть готов к дезинтеграции России. Это самый лучший метод действия, который могут предпринять США и их союзники, это комбинация стратегического терпения и сдерживающих действий — с сильным акцентом на терпение. Сотрудничество с Путиным в прагматическом плане это не задабривание, а Realpolitik, направленная на обеспечение интересов США. Самое важное заключается в том, чтобы американские чиновники, включая президента, встречались регулярно с Путиным и людьми из его окружения. В разговорах нет ничего плохого, отмечает автор. США должны применять стратегию «услуга за услугу» — это единственный язык, который понимают в Кремле. Россия может воздержаться от определённых действий либо изменить их, к примеру, в плане диалога с талибами, поддержки для режима Николаса Мадуро в Венесуэле, взамен за определённые услуги со стороны США, объясняет он. Соединённые Штаты должны заново продумать настоящую стратегию санкций — в одних случаях их отменить, в других — ужесточить. Холодную войну выиграли не благодаря санкциям, а потому, что жители СССР, включая некоторых из самых высоких слоёв власти, потеряли веру в идеологию и, думая о своём будущем, ориентировались на Запад, резюмирует историк. «То же самое может случиться и сегодня, когда Россия находится на пути медленного разрушения. Никакое вмешательство извне не нужно», — надеется американский историк.